Послание из прошлого

У металлических перил, ограждающих билетные кассы стояло трое мужчин. Они смотрели вслед женщине со спортивной сумкой и рядом идущим мальчиком. Мужчины не двигались, но Витя мысли, что стоит ему потерять их из виду, как они сразу бросятся в погоню. Парни в спортивных костюмах были похожи на свирепых волкодавов, замерших в ожидании команды хозяина.

— Нет… они стоят там, у касс.

— Хорошо, — ответила тетя Оля. Витя уловил непривычную дрожь в ее обычно командном, даже зачастую высокомерном голосе.

— Мы… мы сделали что-то не так? — осмелился он задать мучивший его вопрос. Он, конечно, был не дурак и понимал, что они, то есть тетя Оля с его, Витиной, помощью, выиграла деньги, и сумма эта, судя по тяжести сумки, которую она несла, была довольно внушительной. Но… — думал он, разве в нашей стране может быть, чтобы за честным человеком просто так, среди бела дня гнались бандиты? Такого быть не могло в принципе. Это же не империалистическая страна, гангстеры свободно разгуливают по улицам, пугая простой народ.

С другой стороны, два раза за последние дни за ним гнались какие-то… плохие люди. Что они хотели?

«Это были не те бандиты, — пытался отговорить себя Витя. — Мои, то есть, наши с Шершнем, — это своем другие и может быть даже вовсе не бандиты, а просто, птушники сшибают деньги на вино. Зато вот эти… этот мужчина с ледяным взглядом, так понравившийся поначалу тете Оле, эти ребята с плоскими носами в спортивных костюмах — они казались настоящими головорезами».

Витя вдруг вспомнил разъяренное лицо парня, который кинулся за ним через забор института и его дружка, кричавшего тому вслед и подумал, что еще неизвестно, какие бандиты хуже. И если бы тем и другим довелось столкнуться — кто бы победил?

Одно было понятно (вернее, совсем непонятно) — куда смотрит милиция?

Все эти мысли пролетели в голове, пока его вопрос добрался до ушей тети Оли и та почему-то вздрогнула.

— Н…нет. Мы… все сделали нормально. Все законно. Ты ведь это спрашиваешь?

Конечно, Витя смотрел «Следствие ведут знатоки» и многие вещи понимал, даже лучше тети Оли. Например, что раз им не выдали чек, то и выигрыш, стало быть, не совсем законный. Месяца полтора назад он видел передачу про ипподром, там делали ставки на лошадей. Разгоряченные мужчины и женщины, жокеи, крупные выигрыши и разочарования. Но на ипподроме, чтобы сделать ставку, нужно было идти в кассу. Вот что его беспокоило. Они в кассу не пошли.

Хотя до дома было всего пять остановок, тетя Оля зачем-то направилась к двум желтым Волгам с шашечками. Открыв дверь, она спросила, свободен ли водитель. С безразличным, скучающим видом тот сделал жест рукой будто бы отмахиваясь от назойливой мухи. Вите он сразу не понравился. В зубах водитель держал сигарету, а весь салон автомобиля буквально утопал в дыму.

— Давай, быстренько, — тетя Оля пропустила Витю на заднее сиденье и села рядом сама.

У Вити тут же заслезились глаза.

— Нам на… Девятую Парковую… вначале где-нибудь.

Шофер кивнул, неспешно докурил, выбросил бычок в окно и завел машину. Он никуда не спешил и всем своим видом показывал, что пассажиры, севшие в его великолепную «Волжанку» — слегка тут лишние.

Тем не менее, через минуту машина тронулась, и тогда уже тетя Оля не выдержала, оглянулась. Ее мощная шея напряглась, и Витя уставился на жилу, протянувшуюся от уха до самого горла, там, где полукруглый вырез ее легкого пальто был задрапирован сиреневой шалью.

— Фу-ух, — выдохнула она. — Кажется, пронесло. Все хорошо.

Витя тоже вздохнул, потом кашлянул. Дым разъедал глаза.

У подъезда она расплатилась. Шофер взглянул на счетчик и процедил:

— Руб пятьдесят.

Витя посмотрел на цифры прибора и хотел было спросить, почему столько, ведь счетчик показывает 1 ₽ 20 коп, но тетя Оля протянула водителю три рубля и надменно, как умела только она, бросила:

— Сдачу на Приму себе забери. — При этом она сделала ударение на «Приму», явно намекая, что не стоило курящему такие дешевые сигареты, вести себя словно он царь.

Шофер промычал что-то нечленораздельное и укатил восвояси.

— Урод, — буркнула она вслед.

— МКТ 77−18, — сказал Витя.

— Что?

— Номер его. Он нас обманул.

— Ничего. Ему еще аукнется. Вот увидишь. Провонялась вся. И ты тоже! — она взглянула на Витю. Несмотря на не слишком приятную поездку и водителя, выглядела она веселой.

Когда они поднялись на третий этаж, тетя Оля вдруг спросила.

— Слушай, Витя… а ты давно Николая Степановича видел?

Витя остановился как вкопанный.

— Я… да, в общем… — он чуть не выпалил, что еще вчера видел почтальона в больнице у Шершня и тот спас им жизни, возможно, ценою своей и после этого от него ни слуху ни духу — и уже даже открыл рот и набрал воздуха, но потом выдохнул и буркнул: — Не-ет. Вот как… тогда… вечером… — он имел ввиду, когда почтальона забрала милиция, подозревая того в нападении на тетю Олю.

— Что-то я волнуюсь… — сказала она, чуть покраснев, чтобы бывало всегда, когда речь заходила о почтальоне. — Два дня его не видно.