Послание из прошлого

Червяков снова хотел что-то сказать, но Шаров вскинул руку, посмотрел на часы, которые оказались вовсе не «Электроникой», а очень дорогими «Casio» и парень тут же закрыл рот. Часы на всех производили магическое впечатление. Понятно, что не каждый мог на такие заработать и тем более достать. — Это я из Берлина привез, — как бы подкрепляя свои слова, сказал Шаров. — Нравятся?

Червяков медленно кивнул.

— Бросишь курить, подарю, — сказал Шаров и оставив стоять Червякова с открытым ртом, снова рванул вперед. — Отряд, не отстаем, — послышались его слова. — У нас минут двадцать, чтобы добраться до точки.

В стороне от тропинки, по которой они бежали, Витя заметил деревянный колодец и ведро. Тут же захотелось пить, но ребята пронеслись мимо.

«На обратном пути нужно будет обязательно напиться», — подумал он, прибавляя скорости. Тропинка пошла вниз. Бежать было легко и свободно, иногда из-под ноги выскакивала небольшая шишка, Витя пинал ее и несся дальше. Позади слышалось тяжелое дыхание Червякова — однако ругательства поутихли. Видимо, второгоднику очень уж понравились импортные часы, и он захотел их заполучить любым способом.

Через десять минут Шаров остановился под огромной, словно из сказки, сосной. Он открыл вещмешок, висевший у него на спине, достал флягу с водой и дал каждому из группы сделать несколько глотков.

— Так, здесь мы свернем, — он указал на едва заметную тропку за сосной. — Вдоль ручья идти метров двести. Смотрите внимательно, где-то на его берегу мы должны отыскать рацию. Неизвестно, есть ли какие-либо приметы. На карте, — он развернул довольно большую карту и ребята сгрудились вокруг него, — очерчен круг предполагаемого поиска и крестик. Как именно замаскирована рация, нам неизвестно. Так что, не пропустите!

Лес стал более густым. Как-то незаметно они стали плечом к плечу и пошли вперед — один смотрит направо от тропки, другой — налево.

Витя не понял, как получилось, но, когда его рука коснулась чьей-то кисти, его словно током ударило. Рядом с ним как ни в чем ни бывало, шла Евстигнеева, впереди шагал Давид с Лизой Клюевой, позади — Денис Крутов и Петя Марченко.

Замыкал строй Червяков, который плелся один.

Витя почувствовал, как стучит его сердце. Иногда, когда тропка становилась совсем узкой, их руки непроизвольно касались друг друга и он вздрагивал, пытаясь растянуть этот миг. Всматриваясь вперед, разглядывая кусты и поваленные деревья, Витя бы все отдал, чтобы тропинка эта никогда не заканчивалась.

Где-то наверху затрещал дятел, ухнула и принялась отсчитывать годы кукушка.

«Сколько бы нам ни осталось, — вдруг подумал он, — пусть этот миг длится вечно».

Слева журчал ручей. Когда из-за деревьев выглянуло его русло, оказалось, что он не слишком широкий — около полутора метров.

— Теперь смотрите особенно внимательно, — тихо сказал Шаров.

Почему-то в лесу все они говорили полушепотом, будто кто-то в этом безлюдном уголке мог их услышать.

Они прошли еще метров тридцать, когда Давид вдруг остановился и задрал голову вверх.

— Смотрите! — сказал он едва слышно.

Шаров, ушедший вперед метров на десять, вернулся и посмотрел вверх.

На сломанной ветке здоровенной сосны, с обратной ее стороны, почти невидимый, на высоте около трех метров висел вещмешок.

У Вити заколотилось сердце.

— Нашли, — тихо сказала Лена и сжала его руку.

— Молодец! Я и то не заметил! — похвалил Давида Шаров, подошел к сосне и похлопал дерево по стволу. — Осталось снять наш груз. Кто полезет?

— Я! — неожиданно для себя выпалил Витя. — Я полезу! — он вдруг вспомнил, что отлично лазает по канату, а дерево для него — и вовсе плевое дело.

Шаров оценивающе взглянул на парня.

— Ну что ж… Давай, попробуй. Только смотри, рация, если, конечно, это она, — довольно тяжелая. Килограммов десять.

— Двенадцать, — поправила Лена.

— Да. Тем более.

— Хорошо. Если готов, лезь мне на спину и вперед.

Витя кивнул, забрался на подставленные руки Шарова, перелез на плечи и схватился за шершавый ствол.

Краем глаза он заметил, как злобно смотрит Червяков и как внимательно следит за его движениями Лена.

— Ползи чуть правее, — шепнул Давид и Витя сразу же последовал совету.

Действительно, справа на дереве торчала ветка, за которую он ухватился, подтянулся и в несколько уверенных движений оказался возле вещмешка. Грудь и руки горели от твердой и острой коры, вонзавшейся в кожу.

Витя протянул руку, подхватил лямку сумки и встав ногой на сучок ниже, снял ее. Теперь нужно было как-то спуститься.

— Чтоб ты свалился, — раздался тихий шепот внизу и левая рука, которой он держался за ствол, предательски ослабла.

Витя почувствовал, как от желудка к мозгу поднимается волна паники. Он не выдержит и упадет, опозорится на весь отряд и, самое страшное, — в глазах Лены. Левая рука едва не разжалась. Скрипнув зубами, парень перебросил лямку сумки через голову, обхватил ствол двумя руками и, перебирая ногами, начал съезжать вниз.

Когда ноги коснулись земли, от боли и напряжения потемнело в глазах.

— Ты же мог ее просто бросить, — посмотрев ему в глаза, уважительно сказал Шаров.