Послание

– Да. Но у нас сейчас время составления годового бюджета, а сегодня на работе нет одного прозектора для вскрытий. Так что держи дистанцию, чтобы она тебя не укусила.

Я шел по коридору и старался удержать на лице бодрую улыбку, которая помимо моей воли постоянно соскальзывала, как приклеенные на Хэллоуин усы.

– Доброе утро! – сказал я, заглядывая в полуприкрытую дверь. На Клэр был темный пиджак и простая белая блузка. Видно было, что она в юбке и туфлях на высоких каблуках. На носу у Клэр красовались очки для чтения со шнурком на шее, а авторучка летала по официальному бланку.

– Я занята, Райдер. Мне некогда болтать.

– Это важно, Клэр.

Она нетерпеливым жестом пригласила меня войти.

– Не возражаете, если я прикрою дверь? – спросил я.

Глаза Клэр удивленно сузились, и она кивнула. Я сел в потертое кожаное кресло напротив старинного письменного стола из мореного дуба. Как высокопоставленный государственный служащий, патологоанатом, Клэр имела право на оформление своего кабинета по полной программе, включая дорогую мебель, драпировку, книжные полки, купленные на деньги налогоплательщиков. Но в ее кабинете единственной подвижкой в сторону роскоши была замена флуоресцентных ламп на потолке более теплым светом напольных и настольных ламп и эргономическое кресло, которое стоило баксов на десять дороже тех, на которых сидят толстые девицы в любом брачном агентстве.

В моей работе умение читать вверх ногами является очень полезным навыком. Таким образом я рассмотрел заголовок официального вида бумаги на ее столе: ВЫГОВОР.

– Это выговор доктору Даванэлле? – Я показал на листок.

– Мне кажется, вас это никаким образом не… – Клэр замолчала и устало прикрыла глаза. – Почему-то мне кажется, что это и так уже плохое утро дальше будет еще хуже.

– Она сейчас у меня дома, – сказал я. – Она не могла выйти на работу сегодня и вчера, потому что напилась. Она пьет с субботы. Она в беде, Клэр.

Она уронила ручку на стол и принялась тереть глаза.

– Это многое объясняет. За последние шесть месяцев она семь раз пропускала работу по болезни. Четыре из этих дней были понедельниками. Вероятно, все дело в «пропавших выходных».

– Вероятно, – сказал я.

– Вы знаете, как я руковожу этой организацией, Райдер. У меня есть три пути, чтобы управиться с основной массой медицинских процедур. Я стараюсь лично делать здесь как можно больше, но в основном по горло занята административными вопросами. Мне нужны люди, которые приходят по графику и работают.

– Она пройдет курс лечения. Это болезнь, Клэр.

Она подняла ручку и занесла ее над выговором.

– Я не могу держать здесь алкоголика, Райдер, даже если он находится на лечении. Эта должность требует внимания к мельчайшим деталям. И уже не имеет значения, насколько доктор Даванэлле способная или целеустремленная, – здесь подставляется не ее задница, а моя. Мое отделение, моя репутация. Она уволена.

Ручка поставила на бумаге точку. Я поймал брошенное Клэр слово способная и в отчаянной попытке ухватился за него, как за соломинку.

– Но ведь Эйва хороший специалист своего дела, способная, как вы сказали!

– Учитывая ее возраст и опыт, она лучшая из тех, кого я когда-либо видела. Когда я проводила собеседование с претендентами на эту должность, близко к ней был только один человек – доктор Колфилд.

Колфилд был патологоанатомом, которого взяли на работу шесть или семь месяцев назад, сразу после окончания учебы. Он проводил вскрытие неприметного садомазохиста по имени Эрнст Мюллер, когда сдетонировала бомба, находившаяся у того в толстой кишке. Тогда выдвинули версию, что Мюллер перешел дорогу кому-то, знающему толк во взрывчатке. Копы с черным юмором окрестили злоумышленника «Задний террорист»: предполагалось, что он напоил Мюллера, сунул ему взрывное устройство и оставил в расчете, что тот проснется, начнет вынимать бомбу и погибнет жуткой смертью. Непутевый Мюллер избежал возмездия, скончавшись во время сна от сердечного приступа. Единственным пострадавшим оказался Александр Колфилд, который потерял три пальца и свою карьеру. Дело осталось нераскрытым…

– Если Эйва была так хороша, почему вы взяли доктора Колфилда? – спросил я.

Клэр тяжело вздохнула, отложила ручку в сторону, встала и подошла к окну.

– Не думаю, что вы поймете меня, Райдер.

– Других удивляет моя сообразительность. Испытайте меня.

Последовала долгая пауза, в течение которой Клэр смотрела на облака.