Читаем Послания полностью

Послания

Бахыт Кенжеев , Григорий Святитель Богослов , Дана Кубрак , Константин Великий , преподобный Федор Студит

Пылись, конверт, томись с друзьями подлатунным идолом смеющегося буддыв прихожей… средь рождественских хлопотне до счетов, и не до счётов, – чудо,что деревянный ангел над столомпокачивает крыльями, что веныеще пульсируют, и темному паломникуеще не время от безвредной верыотказываться, от ее наград:звонок полночный, холст ли беспредметный,куст огненный, в котором, говорят,являлся… кто? За судорожный и светлыймой срок гармония, похоже, никогдане выскочит чертенком из коробки.Буран, буран, замерзшая водазаваливает дворики и тропки,мой город скособочился, притих —сияя ел очною, кошачьей красотою.Так, самого себя, да и другихоплакивать – занятие пустое.И на ресницах капля молокавдруг застывает, медленно твердея,опаловая, словно облакаеще не поседевшей Иудеи.

«Средняя полоса России. Декабрьская ночь долга…»

Средняя полоса России. Декабрьская ночь долгаи подобна собачьей похлёбке из мелкой миски.Сколько хватает взгляда – снега, снега,словно в песне военных лет, словно в твоей записке,по мировой сети пробирающейся впотьмахв виде импульсов, плюсов, минусов, оговорок.Разумеется, ты права. Мы утратили божий страх.В нашей хартии далеко не сороквольностей, а восьмёрка, уложенная, как фараон, на спину,забальзамированная, в пирамидувстроенная, невыполнимая, как резолюция Ассамблеи ООН.Мне хорошо – я научился видуне подавать, помалкивать, попивать портвей. А тебе?Мёрзлое яблоко коричневеетна обнажённой ветке. Запасливый муравейспит в коллективной норке, и если во что и верит —то в правоту Лафонтена, хрустальную сферунад насекомыми хлопотами, над земною осью,поворачивающейся в космосе так, что угрюмый взглядмудреца раздваивается. Безголосье —слепота – отчаяние – слова не из этого словаря,не из этой жизни, если угодно, не изнаших розных печалей. По совести говоря,я, конечно же, каюсь и бодрствую. А надеюсьли на помилование – это совсем другая статья,это другие счёты, да и вино другое —горше и крепче нынешнего. Сколько же вороньяразвелось в округе – и смех, и горе,столько расхристанных гнёзд на ветлахс той оглашенной осени, летучей, дурной, упрямой,как настойчиво, с правотою ли, с прямотоймышь гомеровская в подполье грызётитальянский мрамор.