Послания Ивана Грозного

что же полагавши, и являяся не токмо утвержая храбрость, но паче

разрушая. И являяся яко же ничто же еси; в дому изменник, в ратных же

пребывании рассуждения не имея, понеже хощешь междоусобными

браньми и самовольством храбрость утвердити, ему же быти не возможно.

Да того же времяни бывшу сему собаке Алексею, вашему начяльнику, в

нашего царьствия дворе, во юности нашей, не свем, каким обычяем из

батожников водворившуся, нам же такия измены от вельмож своих

видевше, и тако взяв его от гноища и учиних с вельможами, а чяючи от

него прямыя службы. Каких же честен и богатств не исполних его, не

токмо его во и род его! Какова служения праведна от него приях? Слыши

напреди. Таж посем совета ради духовнаго спасения ради душа своея,

приях попа Селивестра, а чяюще ( На этом слове кончается список П. )

того, что он, предстояния ради у престола Владычня, побережит души

своея, а он, поправ свещенньш обеты и херотонию иже со ангелы у

престола Владычня предстояния, иде же желают ангели приникнути,

идеже бо всегда агнец Божий жремый за мирское спасение, и никогда же

пожренный, - еже он, во плоти сый, серафимскии службы своими руками

сподобися, и сия убо все поправ, лукавым обычаем, и сперва убо яко благо

начало, последуя божественному писанию: мне, видевшу в божественном

писании, како подобает наставником благим покорятися безо всякого

рассужения, и ему, совета ради духовнаго, повинухся волею, а не ведением;

он же возхитихся властпю, яко же Илия жрец, нача совокуплятися в

дружбу подобно мирским ( Да того же времяни бывшу сему собаке Алексею... в

дружбу подобно мирским. - Наиболее подробный рассказ о правлении Сильвестра и

Алексея Адашева содержится в «Истории о в. кн. Московском» Курбского -

политическом памфлете, написанном в Польше (Курбский, Соч., стлб. 169 - 173).

Курбский, как и царь, подчеркивает большое влияние Сильвестра и Адашева в этот

период (конец 40-х - 50-е годы), всячески восхваляет этих лиц и именует кружок,

собравшийся вокруг них, «избранной радой» (польский термин) - название,

закрепившееся в исторической науке. Вопрос о политическом и социальном характере

этой «избранной рады» весьма сложен. Восторженная характеристика, данная ей

Курбским, и резко отрицательная, данная Грозным, естественно, создавали у историков

38

впечатление, что «рада», подобно Курбскому, защищала княжеско-боярские интересы

(ср. напр.: В. И. Сергеевич. Русские юридические древности, II. СПб., 1900, стр. 367-

371). Однако, документальные источники, сохранившиеся за эти годы, противоречат

такому выводу: реформы 50-х годов, проведенные при Сильвестре и Адашеве, были

направлены против остатков феодальной раздробленности и носили прогрессивный

характер (ликвидация системы наместничества, судебная реформа, раздача земель

служилым); В связи с этим в исторической науке установился критический подход к

замечаниям Грозного и Курбского об «избранной раде», высказанным в ходе острой

полемики и относящимся к более позднему времени. С. В. Бахрушин (ук. соч., стр. 36 -

38, 51, 54-55) считает, что «избранная рада» (которую он отождествляет с «ближней

думой» царя) имела «компромиссный состав», но проводила прогрессивную политику,

соответствующую интересам дворянства. И. И. Смирнов (Иван Грозный, стр. 87)

считает вообще понятие «избранной рады» фикцией и полагает, что сближение

Сильвестра и Адашева с княжатами произошло лишь в начале 60-х годов.

Полемическая тенденциозность комментируемого рассказа проявляется и в

характеристике «собаки Алексея» (Адашева) как выходца из «гноища» (навоза) и

бывшего «батожника» (буквально: слуга, расчищающий путь с помощью палки; может

быть, однако царь иронически указывает этим на то, что Адашев был «рындой» при

дворе). В действительности Адашевы представляли собой провинциальный

(костромской) дворянский род, и уже отец Алексея, Федор Адашев, выполнял

ответственные поручения государя (ср. Н. П. Лихачев. Разрядные дьяки XVI в. СПб.,

1888, стр. 135 - 136).). Потом же вся собрахом, все архиепископы, и епископы, и весь

освещенный собор руския митрополия (Потом же вся собрахом...освещенный собор

русския митрополия. - Речь идет об «освященном соборе» в «царских палатах» в

феврале 1549 г. (ПСРЛ, XXII, 528 - 529; ср.: С. О. Шмидт. Челобитенный приказ в

середине XVI столетия. Изв. АН СССР, серия истории и философии, т. VII, № 5, 1950,

стр. 447 - 448) или о Стоглавом соборе 1551 г. («писание» царя этому собору,

содержащее действительно мотивы «взаимного прощения» и примирения, см. в

«Археографическом обзоре», стр. 522). В старой исторической литературе (напр.: С.