Посланник

— Все теперь от тебя зависит, Николай Петрович. Будешь вести себя хорошо, выполнять все мои указания — окажешься в шоколаде. Деньги, положение, почет — всего будет в достатке, не то, что здесь, в России. Эх, жизнь вольная, — Сабонис с удовольствием потянулся, — ты и не знаешь пока, что это такое. Море, яхта, девочки… Когда есть деньги — все есть. А у тебя их будет немереное количество, генерал.

Михайлов усмехнулся.

— Рано пташечка запела — как бы кошечка не съела. — Но Михайлов решил не раззадоривать пока Сабониса. — До моря еще доплыть надо.

— Не боись, генерал, доплывем. Все продумано до мелочей, проколов не будет.

— А вот это уже радует, — поддержал мысль Михайлов. Но ты-то по приезду в море с девочками, а мне еще потрудиться придется. Море еще заработать надо.

— Не боись, — вновь уверенно произнес Сабонис. — Лично попрошу за тебя — сначала море, а потом уже показания давать станешь. Все будет в шоколаде!

"В говне ты будешь, а не в шоколаде, — ухмыльнулся про себя Михайлов. — Наверняка тебя в этом море и утопят хозяева, что бы все следы замести. А я бы действительно был в шоколаде, только мне русские конфетки ближе и тебе этого не понять".

Зазвонил сотовый и Сабонис от удовольствия аж прищелкнул пальцами.

— Вот и все, генерал, за нами приехали. Сейчас спокойно выходим и садимся в машину. Если дернешься — придется тебя застрелить, а очень не хотелось бы. Иди впереди, я чуточку сзади.

— А куда там потом садиться, в какую машину? — наивно спросил Михайлов.

— Иди, генерал, иди — не промахнешься.

Михайлов вышел из квартиры, спустился по лестнице, слыша за собой шаги Сабониса, подошел к подъездной двери. Никого не было. Толкнул ее и увидел микроавтобус с открытыми задними дверками, вплотную подогнанный к подъезду.

— Действительно — не промахнешься.

— А то… — довольно констатировал Сабонис, усаживаясь в салон без окон. — Скоро на месте будем.

Ехали минут пятнадцать. И снова он вышел из машины прямо в открытую дверь, так и не увидев, куда его привезли. Но по времени и поворотам догадался — Польское консульство. Машина не могла петлять по городу — слишком опасно.

В комнате, куда привели Михайлова, было всего лишь одно окно, выходящее во внутренний дворик. И он видел, как прохаживаются там двое мужчин, наверняка охранники.

Сабонис достал коньяк.

— Надо отметить, генерал. Не стану скрывать — это уже не российская территория. Основное дело сделано.

— Что ж, Юрий, выпью немного с вами на Польской территории. Но дело будет сделано лишь на Американской земле. А потешить иллюзии можно и здесь.

— Это уже не иллюзии, генерал. — Сабонис опрокинул коньяк в рот. — Диппочта не подлежит проверке. Отсюда — Москва, потом Варшава и наше посольство там. Вот и все.

— Все будет тогда, Юрий, когда я ступлю ногами на землю американского континента. А посольство — это тоже иллюзии. — Он выпил коньяк. — У нас разные взгляды. У меня практичные, у тебя мечтательные.

— А-а, — махнул Сабонис рукой. — Какая разница, все равно результат будет единый. Пару дней — и я на море. — Он помолчал немного, видимо мечтая, затем продолжил: — Это не городская квартира, здесь ФСБ не пляшет. Ладно — пойду отдыхать. А ты, генерал, если захочешь в туалет, поесть, поспать — скажешь дядьке за дверью — все организует.

Михайлов, оставшись один, прикрыл веки. "Комната наверняка просматривается, — рассуждал про себя он. — Значит необходимо вести себя соответственно. Дядька за дверью — его лицо ничего мне не даст, простой охранник. А кто в консульстве завербован Сабонисом? Надо это выяснить".

Он подошел к двери и открыл ее. Здоровенный накаченный детина тупо смотрел на него, не произнося ни слова.

— Можно мне поговорить с вашим начальником? — попросил Михайлов.

Детина невозмутимо позвонил по телефону — явился Сабонис.

— Что, генерал, не ожидал? — он усмехнулся. — Этот старый трюк не прошел? Решил выявить человека в консульстве?

— Я — генерал, — подчеркнул Михайлов, — и в ваши шпионские игры играть не умею и не собираюсь. Это вы везде видите подвох, даже там, где его нет. Я хотел погулять на воздухе, во дворике, там тоже ходит охрана. И я полагал, что охранник сам это не решит. Вот и пригласил тебя, Юрий.

— Не меня, Николай Петрович, не меня. Начальника ты хотел видеть… Ладно, иди — гуляй.

— Ты не учитываешь одного, Юрий — ты профи в шпионстве, а я в военном деле. Я ученый, а не шпион и все ваши прибамбасы пусть с вами и остаются. Ты в эти игры с ФСБэшниками поиграешь, если нарвешься. А меня они просто грохнут без всяких условностей, как изменника Родины.

Сабонис явно не хотел продолжения разговора. Скорее всего его оторвали от важного дела, которое должно быть закончено. Наверняка общался с Лэнгли по закрытой линии, получая дальнейшие инструкции. Он так и не ответил ничего, торопясь уйти.

Небольшой дворик, зеленая травка, высокий забор и два гуляющих накаченных охранника… Михайлов достал пачку сигарет, закурил, потом подошел к одному из охранников.

— У меня скоро закончатся сигареты, можно мне принести такие же? — Он показал пачку.