Посланник

Истекли, наконец-то, пятнадцать минут, звонка не было. Прошло еще десять минут. Брунов волновался, ходил туда-сюда по караулке.

— Товарищ подполковник, — обратился к нему один из солдат. — Вы позвоните прапорщику, я его номер знаю.

— Говори. — Брунов набрал номер. — Иваненко?

— Че надо кому?

— Это Брунов, что с солдатами?

— А, товарищ подполковник, все отравились, мертвые все.

— Сколько?

— Все, товарищ подполковник, одиннадцать солдат и прапорщик Травкин. Доктор сказал, что сильное пищевое отравление, съели чего-то, выяснять будут. Сейчас их в машину грузят, на вскрытие повезут.

— Почему сразу не доложили?

— Так подумал, что погрузят, отъедут и я отзвонюсь.

"Идиот", — проскрежетал зубами Брунов, спросил в трубку:

— Луговой там?

— Здесь, товарищ подполковник, но меня он не видел.

— Это хорошо, Иваненко. Слушай меня внимательно. Солдаты не отравились, их убили. Твоя задача — незаметно проколоть автомобилю все шины и исчезнуть. Их не на вскрытие повезут, а закапают где-нибудь, чтобы не нашли. Проколоть все шины и исчезнуть. На машину и сюда, приказ ясен?

— Ясно, товарищ подполковник, сделаем. Колоть не строить.

Брунов не мог дальше говорить — внутри у него все кипело. Как этот замороженный дебил в армии служит?

Скрип тормозов — подъехала машина.

— Командир роты старший лейтенант Степанов, — представился вышедший офицер.

— Подполковник Брунов. Оцепление выставил?

— Так точно, выставил. Поясните подробнее — что случилось?

— Все твои одиннадцать солдат, Степанов, и прапорщик Травкин убиты. Весь караул до единого. Луговой их увез отсюда в санчасть, пытается выдать убийство за пищевое отравление, вывезти и уничтожить трупы. Я отправил туда прапорщика Иваненко, он подтвердил по телефону факт смерти и что Луговой пытается увезти мертвых. Приказал ему проколоть все шины на труповозке и вернуться сюда. Твоя задача, Степанов — не дать никому зайти-выйти с аэродрома, блокировать трупы в санчасти и задержать Лугового. Справишься или помощь потребуется?

— Справлюсь, товарищ подполковник, Лугового лично на портянки порву.

— Нет, старлей, его надо тихонько, без шума задержать и ко мне сюда привезти. Бери солдат и дуй, караул у мертвых поставишь, потом наши их заберут, выяснят, что за яд применили. А я с начальством свяжусь, много народа понаедет скоро. И еще, Лугового аккуратно бери, яд у него, живых солдат не потрави. Яд может быть контактного действия — пожал руку и все. Лучше его вырубить неожиданно, обязательно наручники одеть сзади, на воротник внимание обрати, туда часто яд вшивают. Сам его не обыскивай, здесь особый спец нужен. Давай, старлей, удачи тебе.

Брунов остался с одним солдатом в караулке, присел на табурет, закурил. Пора наступила и начальству доложить. Он достал сотовый. Внезапно вернулся Степанов.

— Товарищ подполковник, сколько солдат вы сказали в санчасти?

— Одиннадцать и прапорщик Травкин.

— В карауле двенадцать было, значит одного солдата нет.

— Да-а, дела. — Брунов задумался. — Здесь солдата с того караула тоже нет, Луговой с ним на контакт не пойдет, не тот уровень. И автоматы все, — рассуждал подполковник. — Полагаю здесь возможны два варианта — Иваненко обсчитался в санчасти или он в улетевшем Антее.

— Почему в Антее?

— Не знаю. Что гадать — отзвонишься из санчасти. Езжай уже — время идет.

Брунов вздохнул и набрал номер своего начальника.

XXVIII глава

Фролов с Суманеевым сидели в приемной.

— Скажи, Иван Сергеевич, зачем я директору понадобился. Знаю — ты сам напросился.

Фролов чувствовал себя увереннее, свободнее как бы, все-таки выходец из этих стен.

— Я когда звонил директору, просил о встрече, он быстро согласился. Сказал, что как раз хотел тебя пригласить. Значит темы разные, но вместе обсудим, если на одно время вызвали. Извини, Петр Степанович, больше ничего не подскажу, сам не знаю.

Обычно директор не держал долго сотрудников в приемной, не имел такой привычки и считал подобное недопустимым. "Работать надо, а не в приемных околачиваться", говорил иногда сам.

Вскоре их пригласили. После стандартных приветствий заговорил Бортовой.

— Давай, Иван Сергеевич, с тебя начнем. Петру Степановичу тоже интересно послушать, может, посоветует что-то дельное в процессе. Начни с того, как работается с Посланником, с личных ощущений — мы же его так мало знаем.

"Сегодня директор не экономит на нас время, серьезно относится к проблеме", — подумал Фролов.

— Работается с ним хорошо, — начал Фролов, — обычный человек, внешне не выделяющийся, не амбициозный, не кичится своим положением. Цепкий, хваткий ум, я бы подчеркнул — с необычно развитой логикой. Иногда задаешь себе вопрос — мысли он что ли читать умеет? Способен принимать правильные, не стандартные решения. Как, например, с Загурским, он попросил его выпороть.

— Не понял — что сделать? — Удивился директор.

Фролов заволновался.