Посланник князя тьмы [Повести. Русские хроники в одном лице]

— Очень просто. Мне надо было сразу тебе сказать, что в нашем лице ты имеешь дело с попыткой создания нового направления в истории кинематографии. Видишь ли, зритель на Западе да и у нас тоже уже пресытился искусственностью современного кино. Ему теперь подавай чего-нибудь новенького, остренького. Секс так секс, погоню так погоню, кровь, так настоящую. Я, конечно, немного утрирую, но, в чистом виде, — зритель требует от художественного кинематографа приближения его к документальному.

— Я уже где-то читал об этом.

— Ну одно дело читать, а другое — участвовать. На Западе все эти эксперименты в кино стоят бешеных денег, у нас же все можно снять за относительно скромную сумму. В общем, здесь ты видишь попытку объединить в одно целое совершенно независимые работы режиссера, сценаристов, художников, операторов, каскадеров, всех тех, без фантазии которых просто немыслимо кино, и все это на едином материале, теме и на одной гигантской сценической площадке. Они все вместе должны как бы создать ту самую документальную реальность, ткань нашего фильма. Я понимаю, что в моем объяснении весь наш проект больше похож на какую-то идефикс, но его субсидируют одни из крупнейших американских и европейских кинокомпаний, в том числе и наши.

— Неплохо, — улыбнулся Сергей. — Я бы, наверное, и бесплатно согласился поработать над таким проектом.

— Еще бы. Это, по-моему, как раз именно то, что так и не успел до конца развить в своих фильмах Фассбиндер. Самое интересное, наш режиссер наотрез отказался от профессиональных актеров, хотя у него было огромное количество предложений. Он считает, что профи не способны сниматься в подобном фильме-хронике, как бы с документальной точностью фиксирующем происходящие события. Съемки у нас идут практически без дублей как со стационарных камер, так и с установленных прямо на актере миниатюрных, но очень чувствительных видеокамер. Вот, если хочешь, можешь посмотреть на одну из них. — Вакулов достал из кармана небольшую плоскую коробочку и открыл ее.

— Это камера? — удивился Николаев.

— Да. Это вот, похожее на значок или пуговицу, самонаводящийся объектив. От него по стекловолоконному кабелю изображение поступает в этот блок, размером со спичечный коробок, который может находиться в кармане или может быть укреплен на теле актера, а затем, на определенной частоте, передается в эфир. Наши приборы ловят сигнал и записывают на пленку. Дальше работа режиссера — что выкинуть, а что оставить.

— Как все просто.

— Как бы не так. Дело в том, что в разваливающейся на части стране вообще трудно заниматься съемкой фильмов, особенно таких. Не хватает в буквальном смысле элементарных вещей. В этой ситуации нам приходится каждому негодяю кланяться в ноги, подыгрывать всем политическим силам, от красных до коричневых. Иначе мы просто не сможем здесь работать. Вот не далее как вчера, я встречался с одним из влиятельных политических лидеров. Он требует, чтобы мы в своем фильме использовали идеи его партии. Интересно, как бы это выглядело в нашем боевике? Скорее всего, получилось бы нечто в стиле российских народных политических галлюцинаций. И если бы он был один такой. Мои шефы идут на гигантские расходы, раздавая взятки налево и направо. Похоже, они надеются получить за эту ленту «Оскара».

— Я тоже?

— Естественно, ты же являешься одним из сценаристов. Да, кстати, я хотел бы провести тебя по нашим складам и спортивному комплексу, где тренируются каскадеры. Думаю, тебе это будет полезно. — Вакулов встал из-за стола.

— Сколько с меня? — Сергей показал на сигареты.

— Для тебя у нас все бесплатно.

— Может, мне ящик взять?

— На всю жизнь не напасешься, — усмехнулся Алексей.

В коридоре Вакулов и Николаев столкнулись с высокой красивой женщиной.

— Алексей Рудольфович, вас ожидает в приемной человек.

— Откуда?

— Он приехал с Гришиным.

— Ну вот, — повернулся к Сергею Вакулов, — а я хотел провести тебя по нашей территории. Что ж, придется отложить. Я к тебе попозже зайду.

Алексей толкнул дверь с табличкой «Секретарь» и спросил у развалившегося в кресле мужчины:

— Вы меня искали?

— Да. Я от господина Жеребцова. — Посетитель отложил в сторону журнал и встал.

— Пройдемте к главному инженеру, — показал на открытую дверь Вакулов и сказал секретарю: — Светлана, я занят, меня ни для кого нет.

Мужчина прошел в кабинет, огляделся по сторонам и сел в кресло перед низеньким столиком, на котором стояли початая бутылка «смирновской» и ваза с фруктами.

— Выпить не желаете? — осведомился Алексей.

— Можно.

Вакулов достал из буфета рюмки и наполнил их.

— Парфюм? — Посетитель снял с полки красивый флакон с духами.

— Да, — кивнул Вакулов, — французские. Секретарь, наверное, оставила.

«Ма-ги-е но-ре», — прочитал по слогам мужчина, затем открыл флакон и понюхал. — Кайф!

Он капнул себе в рюмку несколько капель и, перехватив удивленный взгляд Алексея, сказал:

— Для аромата, водка такая гадость, — и крякнув, выпил.

— Что хотел передать господин Жеребцов? — Вакулов слегка пригубил из своего бокала и отставил его в сторону.