Посланник князя тьмы [Повести. Русские хроники в одном лице]

— Эй, мужики, возьмите мне две бутылки муравьиного. В долгу не останусь, — попросила потрепанная женщина, стоявшая у кассы.

Михаил подмигнул Сергею и выбил еще двенадцать копеек.

Пьянчужка схватила бутылочки с муравьиным спиртом и тут же, не таясь, выпила одну из них.

Женщины, стоящие в очереди, недовольно заворчали:

— Совсем обнаглели, раньше хоть прятались по углам, а теперь… Зачем вы им только даете?

Они втроем вышли из аптеки.

Новая знакомая мотнула головой:

— Пошли.

Сергей и Михаил пролезли вслед за ней сквозь заросли кустов и оказались у задней глухой стены аптеки. Вся земля здесь была усеяна пустыми пузырьками.

Мишка открыл одеколон и начал пить. Сергей открутил пробку и понюхал.

 — Ты что рожу корчишь! Пей, не отравишься, — сказала пьянчужка и выпила второй пузырек. Затем, задрав юбку, под которой ничего не оказалось, кроме давно немытого женского тела, она нагнулась.

— Ну, давайте. Только не толкайтесь, по одному.

— Эх, — сказал «собутыльник» Сергея, расстегивая брюки, в мире нет некрасивых женщин — есть мало водки.

Тошнота вновь подкатила к горлу. Сергей развернулся и стал продираться сквозь кусты назад.

— У, чистоплюй! — заорала баба. — Что же ты хотел, чтобы тебе за шесть копеек Софи Лорен подали?..

Над головой просвистел и, ударившись об фонарный столб, разбился пустой пузырек из-под муравьиного спирта.

Сергей выбрался из кустов. Его трясло. Похолодало, но на вокзал идти было еще рано. В светлое время суток там милиция особенно свирепствовала и приставала не только к бомжам, но и к пассажирам. Лишний раз светиться не хотелось.

Он подошел к газетному киоску. С обложек журнала на него смотрели довольные собой киноартисты.

«Пожалуй, лучше взять сегодня „Правду“, она, как и „Советская культура“, печатается на двух больших листах, а стоит на копейку дешевле. Можно даже сэкономить, купив старые».

Взяв две газеты, Сергея зашел в ближайший открытый подъезд и быстро пробежал глазами по заголовкам. Один привлек его внимание — «Рост преступности в странах капитала».

«Новое обострение общего кризиса капитализма сопровождается небывалым ростом преступности. В главной капиталистической стране — Соединенных Штатах Америки преступность с 1965 года удвоилась. Так же дело обстоит и в других капиталистических государствах. В мире капитала преступность возрастает в геометрической прогрессии. Убивают с целью ограбления, чтобы отомстить, а то и „просто так“. Конечно, на росте преступности сказывается увеличение бездомных и безработных, особенно среди молодежи. Хотя падение нравов, включая наркоманию, охватывает все слои буржуазного общества. „Вседозволенность“, в том числе и убийства, рекламируется чуть ли не как товар. Все большую роль в „обществе чистогана“ играет организованная мафия. В американской нефтяной промышленности она заработала 365 миллиардов долларов. Центры мафии имеются в США, Италии, Англии, Франции, Японии, Австралии, Колумбии. И этот список можно продолжить. К. Маркс в „Капитале“ цитировал относящиеся к 1860 году строки из английского журнала „Куотерли ревьюер“, где говорилось: „„…раз имеется в наличии достаточная прибыль, капитал становится смелым. Обеспечьте 10 процентов, и капитал согласен на всякое применение, при 20 процентах он становится оживленным, при 50 процентах положительно готов сломать себе голову, при 100 процентах он попирает все человеческие законы, при 300 процентах нет такого преступления, на которое он не рискнул бы, хоть под страхом виселицы“. С какой же злободневностью звучат эти слова сейчас, когда преступность в самых различных формах разъедает буржуазное общество“».

Сергей усмехнулся и расстегнул пальто.

«Не зря я зачитывался О’Генри, опыт его героев мне пригодился, — подумал он, запихивая под рубашку газету с фотографией на первой странице улыбающегося генсека. — Да, никуда не деться нам от неусыпного ока нашей партии и лично товарища Леонида Ильича».

Дверь распахнулась и впустила высокого молодого мужчину в дубленке и симпатичную женщину в стеганом пальто. Вошедший увидел в руках у Сергея газеты, подскочил к нему, схватил за воротник и, дыхнув запахом хорошего коньяка, заорал, разбрызгивая слюну:

— Что ты здесь делаешь? Газеты воруешь, скотина? Вот я тебе…

Сергей почувствовал сильную боль в области солнечного сплетения, попытался вырваться, но следующий удар пришелся в челюсть, затем в пах. Ноги подкосились, и он рухнул на цементный пол. Этого взбодренному коньяком многолетней выдержки обладателю отличной американской дубленки показалось мало, и он начал избивать лежащего ногами.

— Анатолий, прекрати! — закричала молодая женщина.

Тот остановился, расстегнул дубленку и, повернувшись к своей спутнице, сказал:

— Будет знать, как воровать газеты в нашем подъезде.

Они ушли.