Посланник князя тьмы [Повести. Русские хроники в одном лице]

Дом тридцать один оказался обычным шестиэтажным доходным домом дореволюционной постройки с темными подъездами и грязными крутыми лестницами. Похоже, здесь можно было найти окурки или обертки от конфет еще довоенных лет, а из ведер для пищевых отходов несло так, что даже зажатый нос не спасал.

Квартира Федорова находилась на пятом этаже. Сергей позвонил несколько раз, затем постучал, но ему никто не открыл. Он подошел к соседней двери и нажал на кнопку звонка, под которой была приклеена пожелтевшая полоска бумаги с фамилий «Рогов». Раздался какой-то шум, затем он стих и послышались осторожные шаги.

— Кто там? — спросил испуганный женский голос.

— Откройте, пожалуйста. Я из милиции.

С минутной задержкой щелкнул замок, и в щели приоткрывшейся двери показалась женщина неопределенного возраста в грязном цветном халате. За ее спиной стоял мужчина. Из квартиры доносился шум голосов пьяной компании и запах дрожжей.

— Что надо? — грубо спросил мужчина. — Документ покаж.

Даже в царившей в коридоре квартиры и на лестничной площадке полутьме было видно, что он пьян. Николаев показал удостоверение и спросил:

— Вы не подскажете, где жильцы из седьмой квартиры?

— А там всего один житель и был, да и тот под машину угодил. Вы что, не знаете?

— А разве он не в коммунальной квартире жил? — удивился следователь.

— Какой, коммунальной? В отдельной, двухкомнатной. Он никого к себе дальше порога не пускал.

— А откуда вы узнали, что он погиб? — спросил Сергей.

— Как откуда? Участковый приходил, родственников искал. Скажи ему.

Женщина согласно закивала головой и подтвердила:

— Точно, приходил участковый. Извините, что не приглашаем, но у нас гости и не убрано. Сами понимаете.

— Ничего, — у меня остался последний вопрос. Где вы были вчера с тринадцати до шестнадцати часов?

— Это зачем вам? — подозрительно спросил мужчина.

— Вы могли быть рядом и видеть, как он попал под машину.

— Думаете, это мы его под мотор сунули? Если хотите знать, мы со вчерашнего утра и на улицу не выходили. Не верите, можете спросить у наших друзей, — мужчина ткнул пальцем туда, откуда доносились пьяные голоса, и заорал, — Андрис, иди сюда!

На пороге появился пьяный парень в клетчатой рубашке, с огромным синяком под глазом.

— Чего? — спросил он и икнул.

— Скажи гражданину милиционеру, где я был вчера днем?

— Да ты из дома вчера не выходил, и баба твоя. Вот, — сказал он и вновь икнул.

— Иди. Свободен. Так что, гражданин начальник, у нас есть свидетели. Вы нам это дело не шейте.

Дверь захлопнулась. Сергей несколько секунд постоял перед нею, думая о наглости этого пьяницы, его алиби и свидетелях, готовых за бутылку водки заявить, что их сосед папа римский, а в квартире у него приземлялась летающая тарелка. От фантазий на тему прилета космических гостей его оторвал стук двери на первом этаже. Он вздрогнул и начал спускаться вниз.

Навстречу ему поднималась женщина с двумя нагруженными доверху хозяйственными сумками. Она взглянула на Николаева и спросила:

— Вы не из милиции?

— Да, — остановился следователь.

— В восьмую квартиру ходили?

— Да.

— По поводу вчерашней драки?

— Нет, а что такое?

— Когда это безобразие закончится? Куда милиция смотрит? Каждый день Рогов устраивает пьянки и драки, а вы не принимаете к нему никаких мер. Вот вчера он со своими дружками так Андриса из третьей квартиры избил, что пришлось вызывать «скорую помощь»… Сажать его надо со всей компанией! — сказала женщина и начала подниматься по лестнице.

Сергей вышел из подъезда. На улице шел снег. Рядом, на соседнем доме, светилась вывеска кафе, похоже, ее сегодня забыли выключить. Николаев огляделся по сторонам.

Это место было ему знакомо. Точно, вот подворотня, где его ударили по голове. Мусорные ящики тоже на месте. Боже, сколько времени прошло. Наверное, лет семь. Интересно, признал бы его кто-нибудь из бывших собутыльников? Нет, вряд ли. Сейчас он был в хорошем гэдеэровском костюме, шикарном финском плаще, туфли «Саламандер» начищены так, что в них можно было смотреться. В последнее время Управление торговли, хотя на полках магазинов ничего не было, очень часто стало устраивать дешевые распродажи для сотрудников Управления внутренних дел. Не иначе, как заигрывало с милицией. Правда, говорят, для служащих КГБ те же товары, даже лучшего качества, продают еще дешевле. Интересно, тогда, наверное, партийные и комсомольские бонзы получают вообще все совсем по бросовой, чисто символической цене? Теперь это называется выездной торговлей.

Сергей зашел в кафе. Очереди не было.

— Кофе и булочку за двенадцать.

— Ну и погода сегодня.

— Да, не подарок, — согласился с буфетчицей Николаев.

Трое парней за соседним столиком курили. Рука Сергея автоматически потянулась в карман, но тут он вспомнил, что уже месяцев шесть, как не курит. Ну и денек выдался! Может, стрельнуть у парней сигаретку? Он допил кофе, и тут только, подняв голову, заметил табличку на стене «Не курить!» Продавщица с неудовольствием поглядывала на дымящую троицу, но сделать замечание не решалась, посетители были «под мухой».