Посланники

Рот и глаза стояли открыто и пусто. Господь.

Мы выпили это, Господь.

Кровь и образ, который в крови был, Господь.

Молись, Господь.

Мы рядом".

Это было кровью. Это было тем,

Что ты пролил, Господь.

Мы выпили это, Господь.

Кровь и образ, который в крови был, Господь.

Молись, Господь.

Мы рядом"**.

Совершенно обессиленный, я впервые за многие годы уснул и увидел –

Люди бродили по Вене и, держа в руках белые топорики, убивали друг друга.

Огромный кит выбросил себя на берег.

* Марина Цветаева.

** Пауль Целан. Tenebrae. Пер. О. Судаковой.

На иерусалимском рынке продавец фисташек голосил: "Господа, скупайте быстрее, пока не наступил конец света!"

Приблизившись к ларьку, Цибильски прокричал: "Граждане, суетиться нет

надобности: конец света уже наступил!"

В Нью-Йорке на статую Свободы кто-то нацепил плакат с надписью: "Ха- ха-ха!"

Д-р Франкл вновь напоминал о том, что всё наляпанное в мире (за исключением самого мира) – дело рук человека, а потому то, что он сам себе слепил, то теперь и имеет…

Французский премьер-министр Блюм, заглянув в ров, заявил: "Это сделали не немцы, а люди".

Проснулся я с чувством твёрдой готовности исполнить возложенную на меня миссию посланника.

Качнулся мой череп.

Мои челюсти разжались:

"Никто вылепит нас вновь из земли и глины.

Никто станет хранить наш прах.

Никто.

Слава тебе, Никто.

Ради тебя мы хотим цвести.

Тебе навстречу".*

"Выберись туда, - твердил я себе, - предупреди живых, уговори их не повторять ошибки сломленного ложью и насилием моего поколения. Скажи живым, что преждевременным уходом из жизни мы поплатились за своё бездумье и нерешительность, что до сих пор несём в себе вечное, мучительное чувство стыда. Ты должен им сказать… Ведь в словах по-настоящему свободны лишь мёртвые. Помнишь, Лев Шестов** писал, что "нужно…даже смерть использовать для целей жизни".

Я собрал то, что от меня осталось, и стал обдумывать различные варианты-способы подъёма наверх.

Сводило мышцы, не слушались кости, но вспомнилась библейская картина усыпанного костями поля и слова Господа Бога: "Я введу дух в вас, и оживёте.

И обложу вас жилами и покрою вас кожею. И введу вас в землю Израилеву."***

Внезапно наступило мгновенье, когда –

в моём черепе вспыхнул свет озарения,

меня осенила удачная мысль,

я отыскал способ вырваться за отмеренный нам предел.

Прогремев радостными челюстями, выплюнув набившие рот песчинки вместе с несколькими задохнувшимися насекомыми, я воскликнул: "Эврика! К живым в их сны проникну!"

Моя душа возрадовалась.

Напряжение отошло.

И пришло недоумение: "Как мы, мёртвые, в течение десятков лет могли допускать по отношению к живым столь преступное бездействие?"

*Пауль Целан. "Псалом" Пер. Ольги Седаковой.

**Псевдоним Лейба Шварцмана.

***Иезекииль. Гл.37: 5,6.

ЧАСТЬ ЧЕТВЁРТАЯ

ЛИЯ

Живое чудо…могил.

Борис Пастернак

Ганс Корн замолчал – видимо, решил дать мне время обдумать его слова.

Я обдумала.

Кажется, догадалась.

- Тебя послали изменить мир!- проговорила я.

- Нет, Лия, - глаза Ганса Корна тревожно заметались. - Ни мир, ни человека изменить невозможно.

- Ты послан устраивать над нами суд?

- Думайте, как знаете, но учтите: не мы станем вами, а вы – нами. Это, как говорится, приговор окончательный, и обжалованию не подлежит. Хотите выжить – прислушайтесь к нам. За нами опыт и память…

Я покачала головой.

- Разве память со временем не стирается?

- Наша – никогда! - твёрдо сказал он. - В Университете вас чему учат?

Я сказала чему.

- Этого недостаточно! - отрезал он. - Недостаточно, чтобы выжить…

- Разве не Судьба решает?

Ганс Корн согласно кивнул.