Посланники Великого Альмы (Книга 1)

И опять в лагере жриц было все, как вчера; и снова Антоньо увидел ту девушку. Но в этот раз она не убежала, даже на несколько мгновений задержала на нем взгляд.

Сейчас Олла гнала от себя мысль, что этот человек - испанец, причинивший столько горя. Он теперь помогал, или, по мнению Оллы, искупал свой грех перед Богом. Бог, может быть, простит его, но она - никогда! Хоть он и не был сейчас похож на воина - в широкой белой рубашке и высоких сапогах, но все же ей чудились на нем блистающие доспехи, сплошь забрызганные кровью её братьев и сестер. И ничего не значили его большие серые глаза, в которых застыла усталость; и нервные руки, не находящие себе места; согбенная бременем содеянного фигура тоже не претендовала на снисхождение и тем более прощение. Но все же весь его облик целиком рождал в глубине души некое подобие жалости.

Жалости?! Оллу даже передернуло от невольного доискивания в этом человеке чего-то положительного и оправдательного. "Да, именно жалости, брезгливо вывела она формулировку своих наблюдений. - Он жалок, его никчемная жизнь закончена, пусть даже он раскаялся. Неужели он сможет жить дальше, нося в себе неподъемный камень вины? Да, он вдвойне жалок, потому что ему приходится общаться с нами. И втройне жалок... Нет, - оборвала она себя, - хватит. Если разбираться в этом испанце до конца, то придется вспомнить, что он помог Литуану спастись, и мне помешает это ненавидеть его. Потом придется учесть его помощь в освобождении детей. Так можно и зауважать его". Олла покраснела от собственных мыслей и ошпарила испанца ненавидящим взглядом.

Антоньо, наконец, оторвал взгляд от девушки и перевел его на Джулию, подходя к ней ближе.

От внимательной Лори не укрылись ни те, ни другие глаза, и она многое прочитала в них. Положив руку на плечо Антоньо, с которым они были одинакового роста, она предложила молодому идальго сесть.

- Здравствуй, Тони, - поздоровалась подошедшая Джулия.

- Ах, да... - он досадливо махнул рукой. - Простите меня. Здравствуйте.

- Плохо спали?

- Да, неважно.

- Вчера я не заметила твоей седой пряди. Она тебе к лицу.

- Седой? - Антоньо тронул волосы и попытался улыбнуться. - Вы о волосах? Это давно, это...

- Тебе не обязательно рассказывать, - сказала стоящая позади Лори, которая не далее как вчера отметила исключительную черноту его шевелюры.

- Да, конечно. Детей сегодня накормили, а вчера ночью я передал им ваш наказ. Они очень обрадовались. Их не будут водить на работу дней шесть-семь, это приказ командора. Я попросил разрешения - все равно я раненый и от меня нет никакой пользы, - присматривать за детьми и следить, чтобы их вовремя кормили.

- Отлично, Тони, молодец! Это то, что нам нужно, - Джулия хлопнула Антоньо по плечу, а её глаза сверкнули радостным огнем. - Лори, свистни-ка сюда Тепосо и Литуана.

Лори, сунув два пальца в рот, мгновенно выполнила приказ.

- Дура! - не выдержала Джулия, у которой заложило уши.

- Согласна, - повинилась Лори и пошла в шатер, где отдыхал после ночного дозора Тепосо.

Вождь, подложив под голову руку, мирно спал. Литуан уже был на ногах, разбуженный голосами, а затем - разбойничьим свистом.

- Еки - о'кей, - продемонстрировала она священнику знание языка альмаеков. Еки значило - дети.

Литуан повернулся к Альме, который находился у изголовья Тепосо, и прочитал короткую молитву.

Теперь жрицы не исполняли обряда присутствия - Дила распорядилась так. Коли её вызвали и она здесь, то постоянное сидение возле Бога становилось необязательным. Кто хочет помолиться - пожалуйста.

Лори присела возле Тепосо и стала тормошить его.

- Вставай, тренер, Великая и Могучая Дила вызывает тебя.

Тепосо недовольно заворочался и открыл глаза.

- Опять ты? Ну чего тебе?

- Я же сказала - тебя призывает к своим ногам Дила.

- О, сеньор Иисус!

- Давай, давай, тренер, - торопила его Лори.

- Слушай, почему ты все время называешь меня "тренер"? Что вообще означает это слово? Наверное, что-то обидное, другого от тебя не дождешься.

- Дурачок! Тренер - это... начальник. Вот мы, к примеру, баскетбольная команда, а ты - наш тренер. То есть ты больше знаешь и учишь нас, как и что правильно делать, даешь советы. И обязательно кричишь и ругаешься. Без этого нельзя.

- Правда?

- Клянусь Президентом.

- А кто это?

- Касик Америки.

- Все равно я спрошу у Фей.

- Конечно, спроси. Она хочет, чтобы её кто-нибудь потренировал. Наори, накричи на нее, заставь лечь на траву, и пусть отжимается. Сколько раз это на твое усмотрение.

- Но ты ведь тоже из моей команды?

- Да.

- А если я начну с тебя?

- Нет проблем.

- Тогда отжимайся.

- Вечером. А теперь - пошли.

4

- Так, все в сборе, - сказала Джулия и, откинувшись назад, погладила пуму. - Даже Кили с нами. Я буду говорить с небольшими паузами, чтобы Тепосо успевал переводить. Вот что, друзья мои, в нашем распоряжении имеется неделя, тот срок, за который мы должны провести одно, но решающее мероприятие. Силой противника не возьмешь, поэтому мы примем контрмеры и выдвинем ему свои условия.

- Интересно, что мы сможем им предложить, - отозвалась Дороти. - Все, что их интересует, это золото.