После 1945. Латентность как источник настоящего

«Больше не может быть скорби» («Kann keine Trauer sein») – одно из последних стихотворений Бенна. Он отправил его в Merkur, журнал, редакторам которого хватало смелости печатать его стихотворения сразу после войны, когда отношение к Бенну было крайне негативным из-за его поддержки национал-социализма в 1933 году (сегодня нам известно, что энтузиазм по поводу этого движения прошел у него чрезвычайно быстро). Бенн датировал «Больше не может быть скорби» 6 января 1956 года. Он хотел, чтобы текст этот вышел на его семидесятую годовщину 2 мая 1956 года. Это поставило бы новое сочинение в тот же контекст в немецком культурном пространстве, что и недавно начавшееся «экономическое чудо» (Wirtschaftswunder). «Больше не может быть скорби» – это о кроватях, в которых умирали великие деятели немецкой литературы в последние полтора столетия: Стефан Георге, Райнер Мария Рильке, Фридрих Гёльдерлин и Аннете фон Дрост-Хюльсхофф (поэтесса, представительница позднего романтизма, родом из Вестфалии, проведшая последние годы своей жизни в небольшом замке в Меерсбурге, на озере Констанц). Все эти поэты и мыслители могли – или не могли – чувствовать безопасность в момент смерти, лежа на своих кроватях. Однако экзистенциальные чувства такого рода – и память о них – стали «бессмысленными» в теперешнем настоящем, которое Бенн называет состоянием «вечного распада»:

На маленькой кровати, почти детской, умерла
Аннета Дросте
(кровать можно увидеть теперь в ее музее в Меерсбурге),
Гёльдерлин – на оттоманке в своей башне в доме плотника,
Рильке, Георге, возможно, на больничных койках в Швейцарии,
в Веймаре большие черные глаза Ницше
лежали на подушке вплоть до последнего взора –
теперь все это мусор, гниль, или даже их больше нет там вообще,
бесформенные, никчемные,
в вечном распаде, свободные от боли[199]

.

(Перевод К. Голубович

)

Чувство, здесь передаваемое, равно далеко отстоит и от отчаянной надежды на «могилу в воздушном пространстве», прозвучавшую у Целана в «Фуге смерти», и от духа прогресса (и довлеющей «чистой совести» в отношении прошлого), ставшего топливом немецкого «экономического чуда».

Глава 6. Последствия латентности

В 1950-х годах Западный (капиталистический) и Восточный (коммунистический) блоки оформились окончательно и разделили карту планеты между собою – как если бы играли в шахматы. Игру эту, конечно, сопровождало реальное политическое напряжение, временами разражавшееся военной конфронтацией (однако без того, чтобы превращаться в Третью мировую войну с ядерным оружием). В то же самое время мировое население все более отдалялось от опыта, еще недавно считавшегося самым страшным опытом в истории. И самой значительной разницей между периодом после 1945 года и периодом после Первой мировой войны стала легкость – или казавшаяся легкость, – с которой можно было оставить прошлое позади, и не только интеллектуально.