После 2050

Первоначально для разведки направились дроны, которые определили состав планетарной коры и атмосферы. Мы обрадовались, когда узнали, что концентрация азота и кислорода в воздушной смеси этой планеты примерно такая же, как и на Земле — кислорода всего лишь на один процент больше, а азота на полтора процента меньше, что вполне приемлемо для дыхания человека. Сразу после проверки дронами спустились два челнока по четыре человека в каждом. В одном челноке находился я с тремя членами команды: Кэти, Бен Ли и Мишель Бентиштайн, а во втором: Майк Пейн, Изабель Хольм (специалист по экстремальному адаптированию), Махмуд Кристоферсон (тренер школы выживания), а также Янь Клинь (совсем юная геолог-разведчик).

Совершив посадку на поверхность планеты, первым наружу через шлюзы челнока вышел я, и на всякий случай в надетом скафандре ЛПС. Ступая с подножки на внеземной грунт, мне сразу же вспомнились слова Нила Армстронга на Луне: «Это один маленький шаг для человека, но гигантский скачок для всего человечества». Я ни в коем случае не сравнивал себя с Нилом — он был первопроходцем иных небесных тел. Но всё же я понимал, что мой шаг может стать началом единственного спасения для человечества, и в этом было что-то, вызывающее мурашки на коже.

Я твёрдо стал на грунт и огляделся. Местом посадки оказалась широкая, насыщенная зелёным цветом, лужайка. Под ногами некое подобие травы продавливалось так, будто ходишь по живым червям. Индикатор на шлеме показал, что окружающий радиационный фон не представлял угрозы, а воздух был приемлемый для дыхания, поэтому я разгерметизировал свой скафандр. Сквозь образовавшиеся щели в скафандре зашёл приятный, влажный и немного ароматизированный воздух зелёной планеты. Я полностью снял шлем, потом вдохнул воздух полной грудью и, выдыхая, почувствовал, что он немного опьяняет — стало так легко и беззаботно, напряжение и состояние стресса улетучились. После второго глубокого вдоха самочувствие моё нормализовалось.

— Челнок-один, Челнок-два, приём, — сказал я в передатчик.

— Челнок-один на связи.

— Челнок-два на связи.

— Выходите. Здесь комфортно и безопасно.

— Принято.

— Принято. Выходим.

Со второго челнока вышел Майк в скафандре, но уже без шлема, а остальные вышли с надетыми шлемами.

— Снимайте шлемы, дышите и не бойтесь, — сказал я с улыбкой. — Вы же видите, что я дышу, и со мной всё в порядке. Вон и Майк без шлема тоже.

— Мы видим, но нам как-то боязно. И трудно осознавать, что есть такое место, кроме нашей Земли, где можно свободно дышать, — сказала юная Янь, но всё же стала снимать свой шлем. — Да, действительно… Мне кажется, здесь воздух даже лучше, чем на Земле — такой, немного сладковатый вроде.

— Отличный воздух, — вымолвила своим прекрасным певчим голосом Изабель, которая уже тоже сняла шлем. — Я чувствую, что адаптируюсь здесь, и у меня пропадает волнение.

Все оставшиеся тоже сняли шлемы, начав глубоко и медленно вдыхать воздух.

— Прекрасное начало! — воскликнул Бен. — Я надеюсь, что с такими замечательными предпосылками, и в остальном нам повезёт на этой планете.

— Раз мы уже на планете, где можно твёрдо стоять на ногах и дышать без затруднений, то считаю целесообразным сообщить об этом на Землю, — предложил Майк.

— Кстати, хочу сразу прояснить, к чему привёл результат нашего прыжка в пространстве, — начал я. — Все мы помним с малолетства, что в обозримой Вселенной пространство неразрывно связано со временем. Так вот, хочу поздравить нас всех — совершая этот прыжок, мы попали в прошлое на шестьдесят семь миллионов лет назад.

Глядя на лица ребят, я заметил, что все (ну кроме невозмутимого Майка) неприятно удивились этой новости.

— Да ладно! А почему именно назад, а не вперёд, в будущее? — поинтересовался Махмуд.

— Пока непонятно. Но есть старая гипотеза о том, что куда бы объект ни направлялся со скоростью света или более таковой, он обязательно попадёт в прошлое на количество земных лет равное расстоянию в световых годах. То есть мы прибываем сюда с Земли и одновременно попадаем в прошлое на шестьдесят семь миллионов лет. Потом возвращаемся отсюда на Землю и ещё шестьдесят семь миллионов лет назад отматываем. Шестьдесят семь и шестьдесят семь — в сумме на сто тридцать четыре миллиона лет в прошлое. И если последовательно совершать прыжки со скоростью не меньше световой, то суммарно можно возвращаться на миллиарды лет бесконечно в прошлое, и только в прошлое.

— Как бесконечно? — возмутился Махмуд. — Настолько бесконечно, что можно добраться до самого начала начал?

— Не забывай, Махмуд, у времени нет ни начала, ни конца, — уточнил Бен.

Присутствующие члены команды ну уж совсем поникли (опять же, кроме Майка). Стало видно, что их уже не радовала первоначальная удача на новой планете — все задумались о своих родных и близких, оставшихся в бункере на Земле.