После

Демонова Ванесса! Чего она добивалась, пуляясь в Софию родовой молнией? Надеялась, что на аньян нет кровного амулета? На всех охранниках есть, а на Софии нет. Ерунда какая-то! А убить ее она могла только при отсутствии амулета, иначе никак — чтобы разбить щитовые чары, нужно больше одной молнии, но никто не позволил бы их создавать. Да и силы единственной созданной молнии было недостаточно для убийства, София максимум упала бы в обморок. Для того, чтобы причинить кому-то вред, Ванесса еще недостаточно восстановилась.

И охрана хороша. Всем по выговору. Почему пустили Викторию?! Да, Арен не давал указаний не подпускать императрицу к жене брата, но неужели нельзя было догадаться?!

А уж Виктория… Зачем пошла разговаривать с Ванессой? О чем хотела узнать? Не стыдно ли той было участвовать в покушениях на Агату? Бессмыслица.

По какой причине София последовала за его женой, Арен прекрасно понимал. Хотела поскорее увести ее обратно к детям. Но лучше бы уж не вмешивалась. Теперь придется ставить на охрану печати молчания, причем с запретом разговаривать об этом и в пределах дворца.

Но больше остальных виноват он сам. Пожалел, снял блокировку родовой силы, позволил прогуляться по саду. И вот что из этого получилось. Дурак сентиментальный!

«Вы жалеете родственников своего брата, ваше величество, — вспомнил он вдруг слова Гектора. — А они вас — нет».

Вот уж точно. Но демона с два он теперь кого-то из них пожалеет. Адриана — в охранители, Анастасию — в Альтаку, а Ванессу в тюрьму на вечное поселение. Заслужила.

Около шести вечера, освободившись, Арен перенесся в детскую, перед этим минут десять посидев в одиночестве и собравшись с мыслями и духом. Он понимал, что собственными руками уничтожает свою жизнь, но так было необходимо — иначе рано или поздно его жизнь и судьба уничтожат Софию.

Жена, дети и аньян рисовали, сидя на полу, в окружении листков бумаги, и Арен, приглядевшись, понял, что они пытаются изобразить императорский дворец. Получалось неплохо, хоть и по-детски аляповато, и в другой день он обязательно улыбнулся бы и похвалил, но не сегодня.

Хмурые и печальные Агата с Александром вскочили с пола, вцепляясь в Софию — Агата с одной стороны, Александр с другой, — и хором завопили:

— Папа-а-а-а, не на-а-а-адо-о-о!

— Прощайтесь, — сказал он строго, стараясь не смотреть на Софию. — Вашей аньян нужно еще зайти в кадровую службу. Поэтому прощайтесь.

Дети истошно разрыдались, и София тут же присела на корточки, обнимая и утешая обоих, и они вешались на нее, прижимались, но не слушали, крича все громче и громче.

— Арен… — шепнула Виктория, коснувшись его руки. — Может, все же…

— Нет, — он покачал головой и громко приказал: — Хватит. Софи, вставай.

Она не расслышала, продолжая обнимать Агату и Александра, и Арен вдруг заметил, что она тоже плачет.

Его резко затошнило. Защитник, что он делает? Зачем убивает их обоих, причиняет боль детям? София все время говорила, что они справятся — так, может…

«Нет».

Император с трудом вздохнул — легкие как в огне горели, — и сказал еще громче:

— Софи, вставай.

Она вздрогнула, посмотрела на него измученными заплаканными глазами, с трудом отцепила от себя ручки детей и поднялась, чуть покачиваясь, словно собиралась упасть в обморок. Лицо ее было белым.

— Пойдем. — Арен взял Софию за руку и повел к камину. Позади вновь разрыдались Агата с Александром, но на этот раз их стала утешать Виктория, приговаривая какие-то ничего не значащие глупости.

Вспышка огня, засветившиеся стены пространственного лифта — и Арен шагнул из камина в комнату Софии, держа на руках съежившуюся в отчаянии девушку.

— Зачем ты с ними так жестоко? — прошептала она, вытерев кулаками мокрые глаза. — Плачут, бедные…

— Они не перестанут плакать, пока ты не уйдешь, — ответил Арен, поставив Софию на пол. — Да и после того, как уйдешь, еще долго будут. Но постепенно им придется привыкнуть.

— Арен… — Она потянулась к нему, и он покачал головой.

— Не надо, счастье мое. Я и так с трудом держусь. Сейчас сходишь в кадровую службу, заберешь документы. Браслет связи останется у тебя, я распорядился. Кольцо тоже оставь, это отличный защитный амулет, да и в моих чувствах к тебе ничего не изменилось. После того, как сложишь вещи, доложи об этом охране, они тебя доставят домой. Вагариуса я предупредил.

— Арен… — София все-таки шагнула вперед, прижалась и обняла его. — Пожалуйста, передумай. Мне не будет лучше без тебя, и тебе без меня тоже.

— Зато ты останешься жива, — произнес он упрямо и, не выдержав, быстро и крепко поцеловал ее в губы. — Все, Софи. Я пойду.

Он с огромным трудом и с замершим от безысходности сердцем, казавшимся ему похожим на тяжелый камень, отцепил от себя руки Софии и, коснувшись губами родных ладоней, шагнул в пламя.

Нужно было отвлечься, поэтому Арен перенесся в собственный кабинет, где, как ему было известно, уже работали Рон Янг и Эн Арманиус. Они предупредили его утром, что придут сегодня пораньше — хотели подольше посидеть над документами и начать сводить их в единый отчет для императора.