После Марко Поло. Путешествия западных чужеземцев в страны трех Индий

Идеи, воодушевлявшие Франциска, для церкви были опаснее чумы, ведь его понятие бедности выходило за евангельские рамки. Оно было прямым отрицанием богатства, прежде всего богатства церкви, сатанинского Детища, созданного на погибель людского рода.

В проповедях Франциска эти мотивы совершенно отсутствовали. Путь к опасению он видел в самосовершенстве и самоочищении и добровольном отказе от имущества и денег, искренне полагая, что волки, коли до них донесется его боговдохновенное слово, станут кроткими агнцами и откажутся от своих богатств.

Папа Иннокентий III был волком не простым, а матерым. Абсолютное господство церкви, всевластной, вооруженной до зубов, беспощадной ко всем, кто оспаривает ее право распоряжаться судьбами народов и царств, — таково было кредо этого политика, наделенного железной волей и гибким умом. Ему нельзя отказать в даре циничной прозорливости. Проповедь евангельской бедности в сочетании с евангельским же смирением могла принести Риму не меньшую пользу, чем кровавые походы против аквитанских и ломбардских еретиков. Конечно, при том условии если удалось бы помыслы учеников Франциска направить на цели, выгодные апостолическому престолу.

Иннокентий III разрешил Франциску повсеместно проповедовать и вербовать в свою общину новых членов. Но братство, созданное Франциском, было поручено неусыпному наблюдению кардинала Уголино Сеньи, будущего папы Григория IX и будущего основателя инквизиции. В результате спустя семь лет после смерти Иннокентия III, в 1223 г., маленькая ассизская община прекратилась в орден “меньших братьев” (fratres minores), но жесткий устав этого новорожденного ордена ничего общего не имел с ассизскими заветами Франциска. Братство стало конгрегацией нищенствующих монахов, со строжайшей иерархией и стальной дисциплиной. Устав 1223 г. начинался с категорического требования хранить нерушимую верность папе и во всем ему повиноваться. Кардинал Уголино и наиболее трезвые сподвижники Франциска постепенно оттеснили на второй план основателя ордена. Франциск, надорванный бесплодной борьбой с блюстителями новых орденских порядков, умер в 1226 г. Его сразу же канонизировали, а Григорий IX и орденская верхушка создали культ святого Франциска. Беззастенчиво спекулируя на имени ассизского праведника, они окончательно приспособили орден “меньших братьев” к совсем не святым целям. Правда, кое-какие семена, посеянные Франциском и затоптанные покровителями ордена, при преемниках Григория IX дали всходы. Во второй половине XIII в. францисканский орден нередко потрясали смуты. В лоне ордена зародилось течение спиритуалов — мужей духа, — придававших заветам Франциска яркую социальную окраску. Спиритуалам суждено было сыграть значительную роль в миссионерской деятельности на Востоке, куда они, однако, далеко не всегда попадали по своему желанию.

В итоге доминиканский и францисканский ордена приняли на себя обязанности охранителей римской церкви. Доминиканцам папская курия вверила инквизицию и на оба ордена возложила гласный и негласный надзор за мирянами и клириками. Что особенно существенно, оба ордена получили монопольное право на распространение христианской веры in partibus infldelium (в стане неверных). Тем самым они взяли на себя роль организаторов католического проникновения во все нехристианские страны. Именно эта сторона деятельности францисканского и доминиканского орденов представляет для нас наибольший интерес.

Организационные принципы, положенные в основу миссионерской деятельности, были разработаны в годы понтификата Григория IX и развиты при его ближайших преемниках — Иннокентии IV (1243—1254) и Александре IV (1254—1261). Орденским миссионерам предоставлены были значительные привилегии и льготы. Они подчинялись только генералам и приорам францисканского и доминиканского орденов и папе. Архиепископы, епископы и прочие клирики не могли вмешиваться в дела миссионеров этих орденов и давать им указания и поручения; вместе с тем им предписывалось оказывать всемерное содействие миссионерам[34].

Важнейшим миссионерским плацдармом были Сирия и Палестина. “Святая земля” стала одной из первых неитальянских провинций францисканского ордена. Эта провинция учреждена была в 1217 г., когда сам орден находился еще в зачаточном состоянии. В Акке, Триполи, Антиохии, Тире, в орденских монастырях, готовились кадры миссионеров. Будущих миссионеров учили восточным языкам, кроме того, они получали основательные сведения о разных религиях и культах Востока. На мусульманских землях Сирии и Палестины миссионеры проходили прекрасную практику. Ради главной цели им разрешалось в нехристианских странах отпускать бороду, ходить в сарацинских одеждах, держать при себе деньги на личные нужды, применять оружие против сарацин и ездить верхом[35]. Из Акки и Антиохии десятки миссионеров уходили в Мосул, Багдад, города и селения Иконийского султаната, Великой Армении и Грузии[36].