После меня

Я окунаю валик в краску. Вообще-то я раньше никогда не красила стены. Саймон всегда сам красил и сам украшал интерьер нашего дома. Только один раз я ободрала обои в нашей спальне. А после того как он от меня ушел, я нанимала разнорабочих, когда нужно было красить стены или клеить обои. Но детская комната – это совсем другое дело. Детскую комнату следует украсить с любовью. А поскольку эта комната – маленькая, я уверена, что мы покрасим в ней стены вдвоем за один день.

Я прикасаюсь валиком к стене и двигаю его туда-сюда.

– Ну вот, – говорю я Джесс. – Все получается. И цвет шикарный.

– Да, – отвечает она, поднимая на меня взгляд от валика, который держит в руках.

Она в последнее время стала какой-то тихой. Как будто у нее поубавилось прыти. Думаю, она утомлена, и это вполне объяснимо. Но я все же переживаю за нее – особенно после того, как Джо рассказал о ее пребывании в психиатрической больнице. Она ведь, должно быть, находилась в весьма тяжелом психическом состоянии, раз ее туда положили. И она, конечно же, не сможет ухаживать за ребенком, если с ее психикой снова что-то произойдет. Это хорошо, что ребенком вполне могу заняться я. Я сказала Ли, что, как только родится ребенок, я буду приходить каждый день. Хотя бы для того, чтобы просто присматривать за Джесс. Мне не хотелось бы, чтобы он, находясь на работе, переживал. Я понимаю, что ей, должно быть, пришлось нелегко, когда она потеряла маму в таком юном возрасте, но ведь очень многие люди перенесли подобную утрату и при этом не тронулись рассудком, верно? И если с ней такое когда-то произошло, кто даст гарантию, что это не может повториться?

А еще мне не нравится, что она, похоже, не рассказала об этом Ли. Получается, она пыталась от него что-то скрыть, до того как они поженились. Она как бы подправила свое прошлое, чтобы убедить его в том, что на ней вполне можно жениться. Кто знает, что еще она скрывает? Я думаю, что ему это тоже не понравилось, хотя, когда я попыталась поговорить с ним об этом, он довольно резко сменил тему.

У меня складывается впечатление, что между ними не все гладко. Все их прежние улыбки, держание друг друга за руку, шуточки шепотом – все это куда-то улетучилось. Меня это, конечно же, беспокоит, ибо я помню о том, что произошло с Эммой. Я очень надеюсь, что Ли понимает, что эти его отношения обязательно должны сложиться. Она ведь уже носит в себе его ребенка. Если все пойдет как-то не так, одному только Богу тогда будет известно, когда я увижу своего внука. Нет, мне необходимо позаботиться о том, чтобы их отношения вновь стали такими, как раньше. Именно поэтому я и записала их на курсы для будущих родителей. Я подумала, что если они получат побольше информации относительно своего будущего материнства и отцовства и пообщаются с другими молодыми парами, находящимися точно в таком же положении, то это их подбодрит.

– Ой, Джесс, напомни мне, когда я уже соберусь уходить, что мне нужно прислать тебе по электронной почте подробную информацию о тех курсах, о которых я тебе говорила. Их проводит организация, занимающаяся оказанием помощи будущим родителям. Начало – через пару недель.

– Да, конечно, хотя вообще-то я все еще не уверена, что это хорошая идея. Ли не проявлял никакого интереса к таким курсам.

– Иногда, Джесс, он нуждается в том, чтобы его слегка подтолкнули. Он не всегда знает, что для него лучше.

– Боюсь, что это вряд ли ему понравится. Он на таких курсах будет себя чувствовать неловко.

– Ну, теперь у него уже нет выбора. Я вас туда уже записала.

Она опускает свой валик и смотрит на меня, вытаращив глаза:

– И вы его даже не спросили?

– Мне там сказали, что вам очень повезло, что нашлись свободные места. Все было занято, но кто-то отменил свое бронирование. Обычно на такие курсы записываются за несколько месяцев.

Она качает головой, и выражение ее глаз становится слегка испуганным – как у оробевшего кролика.

– Нет, это плохая идея. Вы же знаете, что он очень не любит, когда ему указывают, что ему нужно делать.

Я надуваю губы. Мне не нравится, что она упрямится. А еще что-то рассказывает мне про Ли – как будто я не знаю своего собственного сына! Моего сына, с которым она познакомилась, по сути, совсем недавно.

– Не переживай, Джесс. Я знаю, как для него будет лучше. Я сумею его в этом убедить.

– Да, но потом вас рядом с нами не будет, – говорит она, повышая голос так, как никогда еще этого не делала, общаясь со мной. – Вы не увидите, как он будет себя вести, когда мы с ним останемся вдвоем.

Она несколько раз окунает валик в краску. Когда она подносит руку с валиком к стене, я вижу, что ее рука дрожит.

– Джесс, – говорю я, опуская свой валик. – Что вообще происходит, а?

– Он разозлится. Очень сильно разозлится.

– Нет, не разозлится.

– Разозлится, и тогда он может…

Она запинается и начинает всхлипывать. Я обнимаю ее и чувствую, как ее тело дрожит.

– Он может сделать что?

– Не важно. Я думаю, он может разозлиться на меня – только и всего.

– Но на тебя ему сердиться не за что. Это ведь я записала вас на курсы. Я ему об этом так и скажу.