После миссии (СИ)

Стив взъерошил его волосы и, откинувшись на спину, потянул за собой.

- Я – за, - тихо выговорил он. – Если ты так будешь «наказывать» меня каждый раз…

- В следующий раз я пристрелю тебя в состоянии аффекта, чтобы мы оба не мучились. А потом Баки придушит меня.

Стив фыркнул и мягко, ласково коснулся его губ своими, медленно толкаясь языком. От этого хотелось одновременно растечься по нему, отдаваясь, и трахать медленно, долго, выматывая его и себя, периодически уступая свое место Баки. Роджерса заездить было проблематично, особенно в одиночку, но пока их терминатор на подзарядке у Старка, можно хотя бы начать.

До того, как он образовал устойчивый треугольник со Стивом и Баки, Брок целоваться не любил. Он много чего не любил или не считал нужным даже пробовать. Не из-за глупых предрассудков альфа-самцов, а просто не желая излишне напрягаться с одноразовыми партнерами, от которых не требовалось ничего, кроме готовности раздвинуть ноги.

Когда он впервые взял Стива, ощутил, как его запредельная сила успокаивается, укрощается под ним, с каким невинным бесстыдством тот подается навстречу, теряясь в удовольствии, не считая нужным кому-то что-то доказывать, как тянет Баки к себе, неумело, неловко пытаясь ласкать его ртом, в нем будто сдвинулось что-то. Они в ту, самую первую ночь, не спали вообще. Брок будто сорвался со всех цепей разом, чувствуя себя так, будто его уже приговорили и передумали в последний момент.

И теперь он не хотел это терять.

С трудом оторвавшись от губ, Брок жадно лизнул крепкую шею, легко прикусил, скорее, даже обозначил укус, заставив Стива дернуться и застонать, и тут же прижался губами, ловя пульс. С этими двумя Брок иногда чувствовал себя вампиром: такую неодолимую, ненасытную жажду он ощущал.

Стив со стоном выгнулся – шея у него была чувствительной. Как и спина. Вообще сложно было найти более тактильного и чувственного человека, чем Стив, и Брок с Баки вовсю этим пользовались, доводя его до невменяемого состояния только при помощи губ и языков.

- Брок, - Стив вжал его лицом в шею и так сладко, так порнографично выдохнул, что у Брока по спине прокатилась горячая волна и мягко стекла в пах. Он предупреждающе куснул Роджерса в плечо, чтобы тот не смел руководить, и перевернул его на живот. Длинно провел языком между лопаток, чувствуя, как Стив приподнимает бедра, трется ягодицами о его член, выдыхая в подушку, и прикрыл глаза, пережидая острый приступ почти животного, голодного возбуждения. Рано.

Прикусив упрямо выставленный загривок, он проследил губами линию волос, прихватил мочку, дурея от знакомого запаха, вспоминая, как в самый первый раз ощутил его так: одновременно губами, языком, жадно вдыхая, не в силах оторваться.

Это было в зале. Кэп и Барнс кружили друг с другом, и в воздухе было разлито такое злое, агрессивное возбуждение, что Брока едва не сшибло с ног. Был вечер. Все давно разошлись, но в новой квартире Кэпа был ремонт, а Барнса все еще не отпускали с базы – не были окончены медицинские свидетельствования и психологические тесты.

Брок задержался, составляя отчет после нудной и почти бесполезной вылазки на один из заброшенных заводов, устал как черт и был зол примерно так же. Горячий душ ничуть не смыл напряжение, а тут эти двое. Смотреть было больно, как они мучили друг друга, ревнуя зло, бессознательно (ну, Роджерс точно бессознательно, того в личных вопросах вечно членом в глаз тыкать приходилось) и боялись лишний раз прикоснуться.

Броку тогда будто по спине оголенным проводом протянули. Посмотрел на то, как эти двое друг друга мутузят, вместо того, чтобы уже трахнуться наконец, и полез не в свое дело. Как полез – так и не вылез до сих пор.

Вспомнил, как дернул тогда ошарашенного такой наглостью Кэпа на себя и впился в губы: голодно, жадно, до крови прикусывая пухлую нижнюю, сводившую его с ума в ночных кошмарах, от которых не хотелось избавляться, а потом толкнул к Барнсу, уже готовому разорвать его на месте. Хотел уйти, но Роджерс поймал его за ремень перевязи, и, не отрываясь от губ Барнса, потянул вниз, на колени, и, схватив за волосы, прижал к своему паху, ни о чем не спрашивая.

Брок тогда сосал два члена, пока эти двое ласкали друг друга, целовались, что-то шептали, и чувствовал себя передаточным звеном. Презервативом, натянутым между жаждущими друг друга любовниками. Пока его не дернули вверх, не принялись сцеловывать собственную сперму с губ и лица, а потом вдвоём, не сговариваясь, стекли на пол.

Брать в рот Кэп не умел, но от вида его растянутых вокруг члена губ, от затуманенного взгляда светлых глаз, кончить хотелось просто нестерпимо, а когда Барнс принялся вытворять что-то невероятное с задницей Брока – языком, губами, пальцами – крышу снесло окончательно.

Обратно так и не принесло.

Потому что потом они в четыре руки поправили на нем одежду, поцеловали и больше не отпустили.

- Брок, - выдохнул Стив, возвращая его настоящее, - Брок…

- Нет, - он облизал его плечо, скользнул языком по напряженным мышцам и втянул в рот сразу два пальца, вырывая стон.

- Давай же, господи…