После миссии (СИ)

Брок вытянулся на кровати рядом, наслаждаясь видом того, как Стив комкает простыни, но не прикасается к себе, как закусывает полную нижнюю губу и стонет, стонет, не открывая глаз, жаром его румянца, смотрел на капельку пота на виске, на влажный блеск его спины.

Баки потянул его на себя, поднимая с кровати, обхватил поперек груди и поцеловал через плечо, поглаживая по животу металлической рукой. Броку очень хотелось поймать губами тяжело раскачивающийся член Стива, темный от прилившей крови и долго сдерживаемого возбуждения, но ему в голову пришла идея получше.

Он сдвинулся, лег на спину, и когда Баки отпустил Стива, тот лег на Брока сверху, жадно потерся об него всем телом, членом о член и со стоном впился в губы. Баки зарычал, мотая головой, прикрывая глаза, и тонкие плети его чуть влажных волос секли по лицу, прилипая к губам и потной шее, он выскользнул из Стива и направил Брока в него.

Стив застонал, приподнимаясь на руках, и безошибочно нашел нужный угол, принимаясь трахать себя, жадно подаваясь назад.

Баки смотрел вниз горящими глазами, поглаживая себя, похлопал членом по литой ягодице, оставляя мокрые следы, и, сняв Стива с Брока, снова загнал в него до упора, жадно обхватывая за бедра. Стив закусил губу, подставляясь под короткие, резкие толчки, и с громким стоном кончил, напрягшись весь до последней мышцы, кончил так, что капли спермы попали Броку на лицо, и упал сверху.

Баки, смеясь, столкнул его с Брока и устроился сверху сам, щедро выдавил на металлические пальцы смазку и наскоро растянул себя, глядя Броку прямо в глаза. Он виноват и знает об этом, но сейчас все их счеты кажутся глупыми и неважными, когда он резко, до конца опустился на член и сразу взял бешеный темп.

Брока иногда рвало на части между этими двумя: между спокойным Стивом и темпераментным Баки – наедине, и жестким Кэпом и бесстрастным Барнсом, когда кроме них троих был кто-то еще.

Поначалу он никак не мог привыкнуть к тому, как эти двое схлопывались, как устрицы, пряча нежное нутро, стоило им покинуть личную зону, но потом привык. Так им всем было легче, раз уж совсем не мешать личное со службой у них не выходило.

- Брок, - Баки выгнулся, поднимая руки, и плавно повел бедрами, будто танцовщица, - Брок, - повторил он, - жестче.

Брок знал, как тот любил после миссий, а потому рывком подмял его под себя, кусая шею, вбиваясь неглубоко, часто, глядя в прозрачные глаза, нечеловеческие, неморгающие, пока взгляд Баки не начинал плыть, и он, наконец, не опускал ресницы, а жесткая складка между бровей не разглаживалась, делая его юным и влюбленным.

Баки всегда кончал с рыком, обхватывая ногами так, что, казалось, передавит пополам, перемолов все кости, но ни разу не оставил даже синяков. У Брока перед глазами стремительно потемнело, и его выкрутило, высосало до дна, обжигая удовольствием, так, что и не пошевелиться.

Когда он смог закурить, нашарив смятую пачку рукой, весившей, казалось, на пару десятков килограмм больше, Стив и Баки целовались, будто не виделись целый день.

- Поехали, - подал голос Брок. – Заебала эта база и эта чертова служба.

- Ты никого не убил, пока бежал сюда? – с насмешкой спросил Баки. – А то наш этаж будто вымер.

- Если кто помер от сердечного приступа – это не моя беда, - отозвался Брок. – А вы двое…

- Дома, - мягко, но так, что спорить было бесполезно, перебил его Стив. – Подъем. Ты на машине?

- Не всех с крыши джетом забирают, - проворчал Брок, раздумывая, все ли на сегодня закончил.

- Хорошо, что тебя там не было, - вставил Баки. – Я сам едва не придушил этого придурка. Когда откопал.

Брок скользнул взглядом по чуть виноватому Стиву и тяжело поднялся. Надо было сходить в душ, но особого желания не было. Поэтому, откопав пачку влажных салфеток, он наскоро обтерся и принялся собирать разбросанную одежду.

Стив и Баки тоже молча оделись, собрали вещи и спустились за ним в гараж.

Ехали в полной тишине. Баки, казалось, дремал, пристроив голову Стиву на плечо, а сам Стив смотрел в окно, явно ничего за ним не видя.

Войдя в непривычно тихую квартиру, Брок почувствовал себя так, будто вернулся после многодневного отсутствия. И чашка с недопитым кофе на столе, и небрежно повисшая на подлокотнике дивана футболка – это все было как бы «до», настолько давно, что и не вспомнить.

До того, как два идиота сорвались посреди ночи, ничего не объясняя, торопливо сжали между собой, целуя, и растворились.

До жутких часов ожидания и ярости, до медицинской сводки с перечнем ранений, до голоса Романовой в трубке (не забыть поблагодарить, хоть у кого-то мозги работают, как надо), сообщившего, что все обошлось.

На этот раз – обошлось.

Разувшись, он пошел на кухню, бездумно щелкнул чайником и открыл холодильник. После хорошего траха есть хотелось зверски, и не ему одному, а потому он достал холодную запеченную курицу без одной ноги, гору холодных мясных шариков и налил в кастрюлю воду, собираясь сварить макароны.