После нас - хоть потом

Зашвыривал снежки… - прозвенело напоследок. Далее послышался гулкий всплеск - и все стихло. Затем в проеме, пошатываясь, возник Виталя. Даже сквозь обильную волосатость заметно было, что лицо у него - искаженное.

- Уходи… - обессиленно выдохнул он. Набычась, протопарторг двинулся к двери. Анчутка метнулся за ним. Оказавшись на пороге, Африкан плюнул и, не стесняясь хозяина, отряс прах с высоких солдатских ботинок.

- Именем революции, - процедил он. - Лежать этому дому в развалинах… Оставшийся в одиночестве хозяин проклятого жилья нагнулся над продырявленным порожком. Гневный плевок протопарторга прожег кирпичи насквозь. Виталя издал слабый стон и побрел к столу. Хотел вылить остатки зелья в стаканчик - как вдруг замер, припомнив, видать, о том, что стряслось минут пять назад, и на всякий случай допил водку прямо из горлышка.

- В развалинах, в развалинах… - горестно передразнил он, роняя бутылку на пол. - А то я сам не знаю, что завтра ломать придут!..

* * *

- Ну что, друг Анчутка? - задумчиво молвил Африкан. - Где ночевать-то будем? По-партизански или в Чумахле ночлега попросим?..

Домовой беспомощно завертел пушистой головенкой. Слева чернел лесок, справа дробно сияла в ночи окраина Чумахлы.

- Да ты не бойся… - успокоил Африкан своего пугливого спутника. - Никто тебя братве не заложит… Если какая нечисть в хате - я ее в два счета выставлю… Скажу: «Сгинь!» - и сгинет…

Услышав страшное слово, Анчутка вздрогнул и сжался по привычке в комочек. Однако тут же сообразил, что произнесено оно было не в сердцах, добродушно и, стало быть, силы не возымеет. Глазенки домового вспыхнули.

- Сгинь! - повторил он в восторге. И, подумав, добавил злорадно: - Контр-ра!..

Африкан хмыкнул и покачал большой выпуклой плешью.

- Ты гляди… - подивился он. - Ловко у тебя выходит! С ГПУ небось сотрудничал?

Анчутка потупился:

- С НКВД…

- Ну то-то я смотрю…

Кажется, протопарторг хотел добавить еще пару ободряющих слов, но тут окраина Чумахлы - исчезла. Только что сияла рассыпчато, лучилась - и вдруг беззвучно канула во тьму.

- Свет, что ли, вырубили?.. - озадаченно пробормотал Африкан. - Прям как в Лыцке…

Однако чем ближе подходили они к Чумахле, тем яснее становилось обоим, что окраину погрузили во мрак с умыслом. Два квартала частного сектора патрулировались: ночь была буквально издырявлена карманными фонариками. В тесной улочке Африкану с Анчуткой встретились двое в милицейской форме. Не остановили, понятно, не окликнули, прошли мимо…

- У, ш-шакалы… - приглушенно возмущался один из них. - Нет, ну я понимаю: выселили, оцепили… Но обесточивать-то зачем? Специально для мародеров, что ли?..

- Так мародеры и обесточили, - ворчливо отвечал ему второй. - Перекусили провод - и готово дело…

- Починить, что ли, долго?

- Да они монтеру в чемоданчик смык-траву подложили… - сквозь зубы пояснил более информированный. - Монтер на столб залез - и ни пассатижи не разожмет, ни кусачки… А пока за другим инструментом бегали, эти падлы еще с трех пролетов провода поснимали… Вздорожал алюминий… - с сокрушенным вздохом добавил он.

Африкан приостановился, нахмурился и долго смотрел вслед патрульным. Частный сектор был оставлен не только людьми, но и домовыми… Несомненно, затевалось нечто грандиозное, наверняка лично одобренное Президентом - и, стало быть, мерзопакостное… Впрочем, нет худа без добра: выбирай любой дом - и ночуй.

Пока добрались до первого перекрестка, столкнулись еще с тремя патрулями. Ободренный дружеским отношением Африкана, Анчутка расхулиганился и принялся гасить ментам фонарики - сажал батарейки, с наслаждением выпивая из них весь заряд.

- Ну ты это… - недовольно сказал ему наконец Африкан. - Не зарывайся, слышь?..

Анчутка тут же прижух, а вскоре им подвернулся домишко с относительно целыми стеклами, приглянувшийся обоим. То ли прежние хозяева были слишком зажиточны, то ли просто беспечны, но, съезжая, они оставили даже кое-что из мебели. Лампочку - и ту поленились вывинтить. Съестного, правда, не обнаружилось, но ни Африкана, ни Анчутку это особо не расстроило. Домовому - и крошки довольно, а протопарторг после нелегального перехода границы - постился.

- Зажги!.. - азартно предложил Анчутка, тыча пальцем в лампочку, но Африкан лишь покачал головой.

- Зажечь-то недолго… - молвил он. - Только ни к чему нам сейчас, Анчутка, лишние чудеса… Провода-то обрезаны… Слышал, что менты говорили?.. Тут же на свет и сбегутся…

Анчутка покрутился еще немного в трех имеющихся комнатах, проверил все углы, побегал по стенам, по потолку, и наконец отправился спать на чердак. А Африкан влез на скрипучий топчан и, подложив руку под голову, долго лежал, глядя в тяжком раздумье на смутно белеющий потолок…

Было над чем призадуматься…

* * *

Когда любимец народа и верный соратник вождя гибнет вдруг от руки убийцы, обыватель, конечно, вправе полагать, что виною всему враги. Во-первых, ему так сказали. Во-вторых, он и сам давно уже заподозрил, что по ту сторону баррикады собрались одни идиоты.

Ну а разве нет?