После осени. Поздняя РАФ и движение автономов в Германии (ЛП)

Я решил использовать свое пребывание в тюрьме для обучения. Однако прошло некоторое время, прежде чем судья разрешил мне заказать какие-либо книги, поэтому Хайнеманн, директор женского отделения гамбургской тюрьмы, предложила мне принести книги, которые были у нее дома или в тюремной библиотеке. Она спросила меня, какие книги я хочу. Хайнеманн совсем не соответствовала моему представлению о директоре тюрьмы. Она была дружелюбна, информировала меня о судебных процедурах и пыталась реализовать на практике идеи о сыне как возможности для ресоциализации.

Я попросил у нее книги о нацистском периоде, так как хотел больше узнать об этом времени. До моего освобождения из тюрьмы в феврале 1973 года история Германии в ХХ веке оставалась центральной темой моих исследований: от Веймарской республики до нацистской эпохи, вплоть до основания Федеративной Республики Германии и того, что было после. Прежде всего, я читал все, что попадалось мне в руки о гитлеровском фашизме: академические книги из США и СССР, биографии реакционеров, социал-демократов, коммунистов, а также романы.

Когда я учился в школе, наши уроки истории останавливались на Первой мировой войне, и мои родители молчали, когда мы, дети, задавали вопросы о временах нацизма и Второй мировой войне. У меня всегда было ощущение, что в то время в их жизни происходили важные события, но нам не разрешалось говорить об этом. Единственное, что мы слышали снова и снова, это: «Мы ничего не могли сделать с тем, что сделал Гитлер» и «Мы не знали, что происходит».

Моей матери в конце войны был 21 год, отцу — 32. Они не состояли ни в одной национал-социалистической партийной организации, но отождествляли себя с нацистской идеологией. После военного освобождения от фашизма 8 мая 1945 года их мир рухнул, как их материальное положение, так и все, во что они верили.