После отбоя

И Борис начал передавать историю без белых пятен. Это было месяца за два до его увольнения в запас. Заграничные автотуристы, словно сговорившись, запрудили широченное шоссе с той и другой стороны шлагбаума. Какая задача пограничников контрольно-пропускных пунктов? Проявлять доброе, приветливое отношение к иностранным туристам. Но практика работы показывает, что в доброжелательном потоке туристов встречаются и продажные душонки. Как их распознать, не докучая и уж тем более не подозревая честных людей?

— В тот день, — рассказывал Точкин, — два потока пропускались к нам, и двум открывался шлагбаум на выезд. Я пропускал выезжающих, то есть проверял паспорта, визы, если требовалось, заглядывал в автомашины, одновременно присматривал за своим напарникам, пропускавшим смежный поток. Кстати, его тоже звали Николаем. Он лихо козырял отъезжающим при вручении просмотренных документов, желал счастливого пути, для этого он специально на трех языках заучил несколько фраз.

Вот подъехала очередная автомашина, сидевший за рулем иностранец вылез из кабины, широко распахнул полы пальто, пиджака, достал из нагрудного кармана заграничный паспорт, с подкупающей улыбкой протянул его Коле, без напоминания раскрыл все дверцы автомобиля, откинул крышку багажника, даже капот, и сделал королевский жест, дескать, смотрите: чемоданы прошли через таможню, машина раскрыта. Коля уже поднес руку к козырьку, готовясь выпалить одну из иностранных фраз, когда я положил ему руку на плечо. «Все в порядке, товарищ сержант!» — упредил он мой вопрос. Но я уже дал условный сигнал опустить поднятый шлагбаум, при этом не сводил взгляда с иностранца и приметил, как в его глазах отразилась тревога. Это был один момент, может быть, доля секунды, и снова он стоял в той же королевской позе и подкупающе улыбался…

— Шляпа! — бросил Коля Муромцев в адрес своего тезки на КПП. — Надо было осмотреть костюм, может, в нем зашиты драгоценности.

Коля пожалел, что вылез со своей догадкой. Борис вдруг умолк, то ли перебирал в памяти упущенные в статье подробности, то ли переключился на другие воспоминания. Был бы поближе знаком, ущипнул бы его, как делал с товарищами, когда у тех застревали мысли в самых интересных местах. Он все-таки легонько кашлянул. Подействовало. Борис вернулся из дальнего плавания.

— Всякая задержка не только для туриста, но и для самого пограничника неприятна, тем более что вызвана она лишь смутным подозрением: наигранно-спокойной манерой туриста и внезапно промелькнувшей тревогой в его глазах. Вот и все. А шлагбаум закрыт. Присмотрелся к машине: длинная, приземистая, с вместительным багажником, рассчитанная на хорошие дороги. Под сиденьями ничего не спрячешь, они даже без чехлов. Багажник как багажник: запасное колесо, канистра с горючим, коврик, инструмент, тряпки. Под капотом — тоже все на виду.

Возвращаюсь к открытому багажнику, мелькнула догадка: почему он такой короткий? Кузов удлиненный, а багажник сдавленный. Прошу туриста снять колесо, канистру, осматриваю внутреннюю железную стенку. Все фабричное: поковка для колеса, фирменный индекс, винты с коническими шляпками, небольшая, диаметром с чайный стакан, решеточка в стенке, закрываемая колесом.

Турист уже с нескрываемой насмешкой ходит перед своей машиной, насвистывает, а я стою возле багажника и гадаю: зачем здесь решеточка? Чтобы пыль забивала багажник? Даю сигнал часовому у шлагбаума вызвать контролера на помощь. Прибегает старшина. Одного моего взгляда было достаточно, чтобы он взял на себя поток убывающих автомашин, оставив меня наедине с подозрительным туристом.