После отбоя

— Успокойся, ничего страшного не произошло. Могут же встретиться матери, дети которых дружат?..

Пауза была тягостной.

Мама стала уже медленно, с опаской подбирать слова. Но и того, что было сказано, достаточно, чтобы сделать жизнь пустой, чтобы утратить веру, что все матери одинаково любят своих детей. Микаэла Федоровна жаловалась, что я отрицательно влияю на ее дочь: та стала плохо учиться — получила две тройки. До сих пор девочка была скромной, а сейчас дерзит, поздно является домой. А главное — перестала думать о поступлении в институт.

Мама сделала паузу и очень тяжело проговорила:

— Микаэла Федоровна просила тебя дать слово никогда не встречаться с ее дочерью…

Я упал на диван, зарылся в подушку, хотелось зареветь от людской несправедливости, от собственной беспомощности, от обиды за маму, что ее заставили говорить со мной о таких вещах. Она обняла меня, стала утешать, а когда я немножко пришел в себя, поспешила переменить разговор:

— Сынок, а почему бы тебе не подумать об институте?

— Мама, ты когда-нибудь раскаивалась, что стала швеей?

— Что ты, господь с тобой?! — удивилась она. — Это же мое, кровное, я каждому рулону ткани с красивой расцветкой радуюсь, как маленькая. Увижу женщину в платье нашей фирмы, и у меня празднично на душе: может, и мои руки прикоснулись к этому платью.

— Ну вот и я горжусь своей плотницкой работой.

— Это я поняла, сынок. Но английский язык все-таки изучаешь, значит, куда-то готовишься?

— Готовлюсь. Вдруг когда-нибудь меня как специалиста-строителя пошлют в Европу, на Ближний Восток, в Африку, Южную Америку оказывать помощь нашему брату — рабочему. Помнишь, землетрясение в Югославии, Перу? Сколько наших людей побывало там! Помогали пострадавшим, отстраивали дома, больницы, школы. А возможно, на экскурсию в какую-нибудь страну поеду. Без знания языка никак нельзя.

Долго проговорили в тот вечер. О Наташе больше не упоминали, но мама поняла: никакая сила не заставит меня отказаться от нее.

ГЛАВА ВТОРАЯ

1

В последний день нарушился привычный вагонный распорядок — никто не отходил от окон, даже когда совсем стемнело. Насмешница луна ныряла в проруби седых облаков, подмигивала одним глазом нетерпеливым пассажирам, дескать, все равно не увидите, что там на горизонте: тайга, каменистые отроги Саянского хребта или искусственное море, созданное покорителями Енисея. И наконец, медлительные сборы, неторопливая укладка чемоданов, чтобы хоть как-то сдвинуть с места словно остановившееся время.

Несмотря на поздний час, демобилизованных воинов встретили на высоком уровне. На вокзал пришли начальник штаба комсомольской стройки Миша Сидоров, секретарь комитета комсомола Генрих Юркин, хозяйственник, финансист, начальник общежития. «Все нужные люди», — пошутил Гена Ветров, пожалуй, единственный человек среди приехавших, не потерявший чувства юмора.

И действительно, финансист сразу переписал фамилии прибывших и предупредил, что в двенадцать часов он явится в общежитие и выдаст каждому аванс на «гражданскую экипировку». Хозяйственник, наоборот, предложил лично каждому прибыть к нему в вещевой склад, подобрать рабочую одежду. Начальник штаба комсомольской стройки Миша Сидоров чуть не по стойке «смирно» стоял перед комиссаром эшелона и чеканил:

— Условились: сегодня — хозяйственный день, расквартирование. Завтра проведу вас по стройке, ознакомлю со всем, что вас будет интересовать. Вопросы есть?

— Можно мне? — робко спросила Юля. Теперь уже все знали, в какой роли она прибыла на стройку.

— Я вас слушаю, — официальным тоном проговорил начштаба и, кажется, прищелкнул каблуками.

— А как насчет женского общежития?

— Обеспечим, — заверил Миша. — Еще вопросы?

— Пока нет, — ответил Точкин, удивляясь, что у безусого начальника штаба военный лексикон. Неужели в армии был? Не похоже, толстые стекла очков выдавали сильную близорукость, а значит, непригодность к службе. Просто хочет выглядеть стреляным солдатом, ведь над стройкой шефствует комсомол пограничных войск.

Еще больше удивил Бориса Генрих Юркин, секретарь комитета комсомола треста, он почти приказал:

— Не слагайте с себя комиссарские полномочия. Пока люди окончательно не определятся на работу, вы за каждого несете персональную ответственность. В случае каких-либо недоразумений идите в комитет комсомола, в штаб, к любому работнику треста. Как коммунисту и в партком дорога не заказана.

— Откуда вам известно, что я коммунист?

— У нас хорошая связь с политотделом округа.

Кирка Симагин, слышавший этот разговор, пренебрежительно бросил:

— Чижики! Ни одного серьезного человека, кроме финансиста!

Общежитие всем пришлось по душе: со вкусом отделан и покрашен просторный коридор, в каждой комнате по три кровати, уже накрытые, заправленные, шкаф с тремя отсеками, стол, стулья, прикроватные тумбочки. Всюду дневное освещение, в коридоре телевизор, в специальной бытовой комнате стиральная машина, гладилка. Ну, и все прочее. Полный комфорт!..