Последнее будущее

Кто-то смотрит вперед, когда я смотрю назад,
когда я смотрю вниз, кто-то смотрит вверх,
поэтому давайте держаться друг за друга,
только вместе мы всё увидим.

Кто-то помнит то, что у меня вылетело из головы,

у кого-то вылетело из головы то, что я помню,
поэтому давайте держаться друг за друга -
только вместе ничего не забудем.

Кто-то сказал правду, когда я соврал,

кто-то соврал, когда я сказал правду,
поэтому давайте держаться друг за друга -
только вместе ничего не утаим

Кто-то будет жить, когда меня уже не будет,

как я теперь живу, когда многих уже нет,
поэтому давайте держаться друг за друга -
только вместе будем жить долго.

* * *

Смириться с тем,
что получилось:
с тем, что вышло,
с тем, что не вышло.
Смириться с тем,
что лучше уже не получится -
или так же, или хуже,
смириться – и не плакать, а радоваться,
что хоть что-то получилось,
могло ничего не получиться,
сама жизнь могла оборваться
в любую минуту.
Смириться и гордиться
тем, что смирился.

ДЕТСКОЕ

Что у нас есть?
Хорошо или плохо.
Что еще у нас есть?
Высоко или низко,
но это опять-таки
хорошо или плохо.
Что у нас еще есть?
Далеко или близко,
но это опять-таки
хорошо или плохо.
Еще что у нас есть?
Придет – не придет,
вспомнит – забудет,
даст – не даст,
убьет – пожалеет.
Все, что у нас есть,
сводится к одному -
хорошо или плохо.
Правда, еще бывает
ни хорошо, ни плохо,
а еще бывает -
и хорошо, и плохо,
а больше никак не бывает.

II

СТРАШНЫЙ СОН

Мне приснился поезд,
в этом поезде ночью куда-то уехал
весь русский народ,
включая одного еврея, меня.
Огромная территория безлюдна, ни одной живой души,
рельсы блестят, семафоры открыты,
длинный-предлинный поезд мчится,
вагонов столько – неизвестно сколько,
куда держим путь, никто не знает.
Куда-то.
А когда русский народ отправляется неизвестно куда,
население других стран начинает беспокоиться:
«Может, они едут к нам, собираются у нас поселиться?»
Надо, думаю, остановить поезд пока не поздно,
успокоить человечество.
Но остановить не могу,
дергаю стоп-краны – один, другой,
не останавливается.
Представляете мое положение:
русский народ едет неизвестно куда,
весь мир охватила паника,
а я не могу остановить поезд.
А над Россией в это время
идут густые тяжелые дожди,
страна превращается в болото, потом в море,
поезд превращается в корабль,
и вот мы плывем по морю «Россия»,
и не знаем, что делать, куда пристать,
и во всем этом виноват я -
единственный еврей на этом корабле,
Гельман Александр Исаакович.

* * *