Последнее дело Друри Лейна

- Ну, - наконец со вздохом сказал инспектор, - пожалуй, и мне пора идти. Держите ухо востро. И если что-нибудь услышите о Донахью, звякните мне.

Он протянул хранителю свою визитную карточку, вяло пожал ему руку и вышел из зала, Доктор Шоут задумчиво посмотрел вслед инспектору, затем зажал визитку в руке и вернулся в свой кабинет.

Глава 6

Требуется помощь

- Я всегда думала, - сказала Пэтиенс, доедая грейпфрут, - что литературоведы похожи на химиков - сутулых молодых людей с горящими глазами и отсутствием влечения к противоположному полу. Вы - исключение из правил, или я что-то упустила?

- Это я что-то упустил, - заявил мистер Роу, отправляя в рот ложку, полную фруктового пюре.

- Я заметила, что стремление к возвышенному не мешает вашему аппетиту.

- А кто говорит об этом стремлении?

Официант убрал со стола кожуру и поставил перед ними чашки с consomme <Консоме/>(фр.).>.

- Чудесный день, - сказала Пэтиенс, отхлебнув бульон. - Расскажите немного о себе, молодой человек. Подайте мне печенье... Я хотела сказать, что меня интересует ваша биография.

- А меня, пожалуй, интересует коктейль. Джордж меня знает. Но даже если бы и не знал, это не имеет значения. Джордж! Два сухих мартини!

- Шекспир и мартини! - пробормотала Пэтиенс, подавив смешок. Хорошенькое сочетание! Теперь я понимаю, почему вы напоминаете мне обычного человека.

Вы брызгаете на пыльную страницу алкоголем, и тогда она вас привлекает, не так ли?

- Чертовски верно, - ухмыльнулся юный мистер Роу. - На самом деле вам глубоко безразличны и литература, и история. Но, может быть, это к лучшему. А то я уже устал от ленчей с интеллектуалками.

- Что ж, мне это нравится! - воскликнула Пэтиенс. - Вы просто наглец! К вашему сведению, я имею степень магистра гуманитарных наук и писала блестящие работы по поэзии Томаса Гарди!

- Поэзии Гарди? - переспросил молодой человек, морща свой решительный прямой нос. - Да он не поэт, а стихоплет! Вам чужд бессмертный дух великого Вильяма. Если бы вы могли оценить Шекспира, дорогая, то поняли бы, что его поэзия не требует никаких дополнительных стимулов. Она волнует сама по себе.

- Ясно, ясно, - пробормотала Пэтиенс. - Благодарю вас, сэр, за преподнесенный мне урок!

На ее щеках выступил яркий румянец, и она разломала печенье.

Роу запрокинул голову и заголосил, испугав Джорджа, который приближался, держа в руках поднос с двумя стаканами, наполненными янтарной жидкостью.

- Боже всемилостивый! - задыхаясь, вопил Роу. - Она не может постичь этого! Кажется, мы оба немного спятили... Джордж, поставь бокалы сюда, мой мальчик...

Выпьем, мисс Тамм?

- Мисс Тамм?

- Милая!

- Для вас я Пэтиенс, мистер Роу.

- Хорошо. Пэтиенс, так Пэтиенс.

Они выпили с серьезным видом. Потом их глаза встретились, и оба рассмеялись.

- Теперь перейдем к моей биографии. Мое имя Гордон Роу. В Михайлов день мне стукнет двадцать восемь. Я сирота с ничтожно маленьким доходом. Еще мне кажется, что команда Янки отвратительно играет в этом году, а Гарвард приобрел прекрасного полузащитника, и если я буду и дальше смотреть на вас, то мне захочется вас поцеловать.

- Вы - странный молодой человек, - сказала Пэтиенс, сильно покраснев, уже который раз за сегодняшний день. - Нет-нет, это вовсе не значит, что я согласна! Отпустите мою руку - те две дамы за соседним столиком бросают на нас неодобрительные взгляды. Какой стыд!

Подумать только, я краснею при одном упоминании о поцелуе, словно неоперившаяся школьница. Вы всегда такой легкомысленный?

- Вы чертовски милы, - ответил Роу. Улыбка сбежала с его лица, и он яростно набросился на баранью котлетку.

Наступила тишина. Затем Роу поднял голову и встретился взглядом с Пэтиенс. Некоторое время они пристально изучали друг друга, и девушка первой отвела глаза.

- Сказать по правде, Пэт, я надеюсь, вы позволите так вас называть, эта вульгарно-ребячливая манера поведения позволяет мне уйти от реальности. Конечно, это не лучший выход, но мне всегда было трудно держаться манеры поведения, принятой в обществе. Лучшие годы своей жизни я посвятил учебе, а сейчас хочу произвести переворот в литературоведении. Я очень честолюбив.

- Честолюбие еще никому не навредило, - мягко сказала Пэтиенс.

- Благодарю за любезные слова, леди. Однако я не созидательный человек. Меня зачаровывают исследования сами по себе. Полагаю, мне следовало бы заняться биохимией или астрофизикой.

Пэтиенс решила отведать салат и взяла в руки его изумрудный лист.

- Я.., в самом деле... Впрочем это глупо, Он наклонился вперед и взял ее за руку.

- Пожалуйста, скажите мне, Пэт.

- Мистер Роу, они смотрят на нас, - произнесла она, не отняв, однако, руки.

- Пожалуйста, называйте меня Гордоном.

- Гордон, вы меня обидели, - сказала Пэтиенс трагическим голосом. Понимаю, что это был розыгрыш, но дело в том, что я презираю женщин с куриными мозгами.

- Прошу прощения, - с раскаянием произнес он. - Это была просто шутка.