Последнее крымское предупреждение

— Да все понятно, Вадим. Эти двое прибыли за взрывчаткой, как и обещали. Но схитрили, пробрались на участок Титаренко. При этом они могли ее и не будить, в отличие от вашего Рудницкого. Собаки нет, забор символический, машину загнали за деревья. Дубарь встретил их на выходе из подвала, поднялись наверх. В этот момент их голоса и засекла служба радионаблюдения. Пить чай не стали, подались с грузом обратно в лаз. Когда уезжали, вы начали штурм. Надеюсь, не гремели на всю ивановскую? Взрыв гранаты в подвале… Не знаю, Вадим. Дубарь в любом случае не выйдет с ними на связь. О провале они узнают. Да, надо раструбить, что Дубарь погиб. Вариантов нет, Вадим. Думаю, сутки они выждут. Теперь все ниточки оборваны. Допрашивать бабку бесполезно. Когда заговорит Дубарь — неизвестно. Люди работают. Но мы не можем останавливать все подряд машины и зачищать дома на предмет поиска убежища диверсантов.

— Ладно, Стас, я понял. Ничего нового ты, собственно, и не сказал.

Дубаря увезли оперативно. Прибыла машина с железной будкой. Санитары затащили в нее тело, укрытое простыней.

Потом в доме высадился десант мужиков в штатском. Выбора действительно не было — шила в мешке не утаишь. Следователи под чутким руководством группы «Ягуар» создавали видимость работы.

Подъехали специально обученные люди, увезли собаку, вяло подающую признаки жизни. На калитку повесили перекрещенную желтую ленточку. В доме номер 13 по улице Радужной остались двое подчиненных подполковника Истомина.

Зевак в окрестностях практически не было. Но кто-то мог таиться в кустах и оврагах, которых поблизости хватало.

Двое охотников за террористами расположились в опечатанном доме. Они забрались туда с территории соседки, которую их товарищи отвлекли шумом. Допрашивать эту бабку смысла не имело. С головой у нее дружбы явно не было.

— Держите. — Истомин запрыгнул в джип, притормозивший недалеко от развилки, сунул ключи. — Анкерман, улица Стахановцев, тридцать четыре. Бывшее общежитие мукомольной фабрики. Здание пустует, там шаром покати, но койки есть, электричество и даже вода. Сочувствую, майор, но такая у вас планида — мотаться по сомнительным ночлежкам. Держим связь. Надеюсь, вы знаете, что делать?

— Надеюсь, что даже провал агента не заставит наших злодеев уйти на дно.

Вадим восстанавливал в голове карту Анкермана. Улица Стахановцев, дома под номерами тридцать и сорок — десять минут ходьбы от торгового павильона на Качаловской.

— У вас единственная зацепка, насколько я понимаю. Это рынок. Тамошней охране дан приказ бдительно нести службу, немедленно сообщать в полицию обо всех подозрительных личностях.

Вадим содрогнулся.

— Павел, отставить! Вам нужны трупы этих несчастных парней? Передайте, чтобы никуда не лезли, сидели тише воды ниже травы. Хотя я не думаю, что диверсанты нападут на них. Как-то это не вяжется со скрытным минированием.

Городок спал и видел цветные сны, когда машина остановилась у неосвещенной обочины. Отсюда задворками можно было выбраться к базару.

Капралов заглушил двигатель, погасил фары. Пару минут пассажиры разглядывали пустынную дорогу. Хвоста не было.

— Рудницкий, командуй, — сказал Вадим. — Едете в общагу, располагаетесь. Мы с Амбарцумяном пойдем к рынку, посмотрим, что там да как. Сомнительно, что злодеи появятся сегодня, но вдруг?

— А если уже заминировали и ушли? — глухо спросил Рудницкий.

— Это нормально. — Вадим усмехнулся. — Рынок открывается в восемь. В шесть утра прибудет продуктовый фургон. Я уже договорился с Истоминым. Кинолог пройдет с собакой, натасканной на взрывчатку. Готов, Григорий?

— А чего мне готовиться? — проворчал боец, уже смирившийся с тем, что сон переносится на будущее. — Мы не ребенка в школу собираем.

В окрестностях рынка царила какая-то неестественная тишина. Проулки вокруг него были забиты деревянной и картонной тарой, стальными контейнерами, горами мусора, который вывозился явно нечасто. Теснились киоски, закрытые стальными жалюзи. Валялись разбросанные пакеты, арбузные корки.

— Полный банзай! — пробормотал Амбарцумян, перебираясь через горы мусора.

Спецназовцы двигались осторожно, прижимаясь к кустам и киоскам. Территория рынка была опоясана стальной оградой, явно новой. Штыри держались прочно, перелезть через такие проблематично. Ну и хорошо. Местные власти хоть что-то делают для безопасности людей.

Выходить на улицу Качаловскую не стоило. Местность могла просматриваться. Где-то за киосками гавкали собаки. Но тоже лениво, без азарта. Время — третий час ночи.

— Я сюда. — Майор показал на полуразрушенную кирпичную постройку на углу проулка и Качаловской улицы. — Надень переговорник, будь на связи. Медленно обходишь периметр, сообщаешь обо всех изъянах в ограде. Увидишь кого-то — никаких глупостей, пропускать и докладывать!

Подчиненный заскользил обратно, сливаясь с кустами.

Вадим нырнул в постройку, свыкся за пару минут с неудобствами и не очень вкусными запахами, забрался на крышу по задней стене. Он лежал на раздолбанной черепице и всматривался.