Последнее оружие

— Почему вы такие раскованные? — не смог удержаться и стал выведывать я. — Что-то вы мне больно доверяетесь со своей внутренней или как там ее, заднепроходной идеологией.

Помощник откликнулся странной фразой.

— Мы вас уже проверили. Вы — подспудно наш человек… только покамест не смогли надлежащим образом оформить собственные мысли. В основном ведь вы согласны с нами? Да или нет? Отвечайте правду.

А почему нет?

— Ну да, как же мне с вами не согласиться.

— Ответ правдивый, — подтвердил один из лаборантов, глянув на монитор, который расцветился колонками цифр.

Вот это действительно интересно. Проверка на детекторе лжи?

Бореев был заметно обрадован удивленным выражением, прилипшим к моей физиономии.

— Капитан Фролов, кто-нибудь из ваших «клиентов», скажем, повернутых на мистике, вещал о сроках поступления в наш бренный мир новой дозы энергии или о некой замечательной двери, которая вот-вот должна открыться?.. Они ведь часто изрекают необычные вещи, эти ваши клиенты, поэтому их и принимают за психопатов, вредящих общественному благоразумию…

Да, я, наверное, разделяю взгляды профессора Бореева, но мне не хочется, чтобы эта компашка догадалась о Фиме, а значит о Лизе, о «совенке»…

И я как бы закрыл экраном не подлежащий разглашению фрагмент своего жития-бытия. Накинул темное покрывало и перекрыл свет. Наверное, у меня получилось.

Бореев испытующе глянул на лаборанта, тот на свою аппаратуру и пожал плечами.

— Неблагоприятный спектральный ответ, нам нечего анализировать, Михаил Анатольевич.

То-то. Неожиданно я заметил, что торчу под двумя очень толстыми кольцами, от которых убегает множество проводков. Тоже мне подопытного кролика нашли, бесплатную обезьяну. Я поспешил сделать несколько шажков вперед, поближе к нормальным людям.

— Как сказал полковник Сайко, неделю вы в полном нашем распоряжении, потом еще уделите дней пятнадцать в течение двух месяцев, — напомнила «баба-яга».

После этих подозрительных колец мне хотелось определенности.

— Так, товарищи, чего бы вы от меня хотели? Чтобы я пел, танцевал, колотил в бубен? Или, чтобы сделал доступной для спецназовцев лурианскую каббалу?

Бореев нетерпеливо отмахнулся сухой ладошкой.

— Это потом, в следующие пятнадцать дней. Вначале мы бы предложили вам участие в одном эксперименте… Недельное и непрерывное.

— Но я не заменитель импортной обезьяны, призванный сэкономить валюту. Вам придется кое-что объяснить.

— Ладно, согласен, обезьянок нам и так хватает, — Бореев взял меня под руку, и мы стали прогуливаться, как старый добрый профессор со своим любимым учеником где-нибудь на газонах Оксфорда.

— Друг мой, капитан Фролов, как я уже упоминал, возглавляемая мной группа долгое время занималась сообществами высокоорганизованных насекомых. Некоторые их виды демонстрируют прямо-таки потрясающие способности — ориентация на местности, уклонение от опасностей, подготовка к неблагоприятным погодным условиям и природным катастрофам…

В своей прогулке по лаборатории мы двигались мимо стекляных ящиков с сотами или гнездами, где шестерили пчелы, осы, муравьи, термиты и прочие твари, чующие катаклизмы. Мимо прикрытого крепким плексигласом лабиринта, где бегали умницы-крысы. Мимо огромных, освещенных мощными разноцветными лампами аквариумов, где сновали пестрые рыбки. Мимо небольшого террариума с медитирующими кобрами и ленивыми гюрзами. Мимо клеток с грустными собаками и вольеров с бабуинами, что сношались, не ведая греха.

— …Состояние магнитного поля, — вернее, магнитогидродинамические шумы, так называемые шипения, свисты, гудения, — вот что было ключом к этим поразительным способностям. Благодаря МГД-шумам насекомые чувствовали удаленные во времени и пространстве явления, начиная с землетрясений и кончая военными действиями. Причем, как правило магнитные шумы не имели привязки к естественным токам земной коры или атмосферы. Так появился фактор Икс, который позднее превратился в Ф-поле, ПОЛЕ СУДЬБЫ…

Возле вольера с морскими свинками лаборант указал пальцем на одно подопытное животное, чья белая шкурка была испачкана красными потеками. Да и вообще оно выглядело несчастным и слабым. Лаборант что-то невнятно проговорил о количестве потерянной крови и попросил изменить «параметры раздражения матриц». На это Бореев откликнулся, что дескать, потом расскажешь, и потащил меня вперед.

— …Опуская всякие подробности, выскажу смелый постулат, что Ф-поле является системой матричных потенциалов, источником всех взаимодействий: от тех, что удерживают нуклоны в ядре атома, до связей самых сложных вещественных объектов. Это энергоинформационное поле, которое потихоньку дергает за ниточки все, что находится в нашем мире, незаметно устанавливает и разрывает мириады зависимостей между его элементами. Короче, дружба и борьба каких-то там матриц — есть наша судьба…