Последнее поколение

– Бежишь? – повторил индиец на английском с ужасным акцентом. – За это ты останешься на ночную смену, и никакой еды следующие два дня!

– Я здесь не работаю, – попыталась возразить Аня, но индиец схватил её за руку и повёл вдоль столов к дальнему концу.

Ни Генри, ни Лукаса с Яном видно не было. Видимо, они прошли ангар насквозь и уже где-то снаружи.

– Я здесь не работаю! – повторила Аня и попыталась выдернуть руку, но индиец отвесил ей тяжёлую пощёчину.

У неё из глаз брызнули слёзы. Она закрыла лицо свободной рукой и изо всех сил продолжила упираться.

– Ян! – закричала она изо всех сил.

Тонкий девчачий писк раздался на всё помещение, отразившись от стен несколько раз.

Не успела она дойти до стола, как с другой стороны ангара появился телохранитель. Даже с расстояния больше ста метров Аня увидела его недовольный прищур и неодобрительные покачивания головой.

Проходя по рядам, индиец раздавал указания детям за столами, некоторым из них он отвешивал подзатыльники, выбирая их в случайном порядке. Когда он наткнулся на подошедшего Яна, то очень удивился.

– Ты кто? – недовольно зарычал индиец. – Это закрытая территория!

– Отпусти её, она со мной, – медленно ответил телохранитель.

– Она моя! И будет работать здесь, пока не отработает долг.

Медленно, чтобы индиец увидел каждое его движение, Ян засунул руку за полог рубашки, где находилась его кобура. Несколько секунд подержал руку там, затем вытащил её обратно, сложив в виде пистолета. Указательный палец он направил в грудь индийцу. Выглядело это так, словно Ян вот-вот выстрелит из пустой руки.

С удивлением индиец поднял обе руки вверх. Кажется, он сам не понял, как это произошло. Простояв так две секунды, тот всё же опустил руки, но Аня уже была свободна.

– Пойдём, – позвал Ян и взял её за руку.

Вдвоём они направились к выходу. Индиец оставался на месте и лишь смотрел им вслед.

Окружающие дети жалобно провожали Аню взглядом. Она не знала, как они здесь оказались, но не могла смотреть, как они трудятся в нечеловеческих условиях. Скорее всего, они не были свободными и находились на какого-то рода принудительных работах.

– Крипейа, – произнесла девочка лет восьми, глядя Ане в глаза.

– Что?

– Крипейа, – повторил мальчик, сидящий рядом с ней.

Не успела Аня опомниться, как детские голоса начали разноситься со всех сторон. Они расходились по всему ангару, словно волна на футбольном стадионе, и через полминуты уже тысяча голосов повторяли незнакомое слово.

Индиец тщетно ходил между детьми, отвешивал подзатыльники, но не мог заставить замолчать многоголосую толпу. Изначальное тихое перешёптывание превратилось в гудящий рёв. Аня, сама не своя, внезапно остановилась и смотрела по сторонам.

Каждый ребёнок смотрел на неё и повторял:

– Крипейа…

– Крипейа!

– Это означает «пожалуйста», – произнёс Ян, так же на миг остановившись. Его обыкновенная непроницаемость дала трещину, и он с осунувшимся лицом смотрел на ближайшего мальчугана, тянущего к нему руки. – То, что ты видишь здесь, – сиротский приют. Правительство не выделяет на него деньги, и им приходится зарабатывать на жизнь.

– Мы можем его выкупить? – спросила Аня.

– И что потом? Оплачивать им жильё и образование до самого совершеннолетия? Это всего лишь одно заведение из сотен таких же. Сильнейшие духом вырвутся отсюда, а слабаки не смогут и станут бездомными, безграмотными и подсевшими на синт.

– Крипейа, – произнесла девочка рядом с Аней и заплакала. Она схватила Яна за брюки в районе колена.

– Мелкая думает, что я тебя только что усыновил, – произнёс Ян, плавно убирая руку маленькой индианки от своих штанов. Его голос звучал необычно низко и звонко. – Пойдём отсюда.

Чем ближе к выходу из ангара они подходили, тем громче звучали голоса позади. Под конец звучание хора стало настолько пронзительным, что казалось, лопнет каждое грязное окно на стенах.

Когда они выбрались наружу, у Ани в ушах продолжали стоять детские крики. Она и сама могла оказаться на месте одного из них, если бы Эдуард с Елизаветой её не усыновили.

– У тебя есть дети? – спросила Аня хмурого Яна.

Тот был настолько глубоко погружён в свои мысли, что не сразу понял вопрос.

– Нет, – ответил он после долгой паузы. – Я совершенно один на этом свете.

– Вы с женой их не хотели?

– Хотели… – Ян глубоко вздохнул и натянул на лицо обыкновенную каменную маску. – Уходим отсюда.

– Уходим? Но я думала, мы пойдём вслед за Лукасом.

– Нет, это я собирался идти вслед за ним, а ты должна была оставаться в машине, но так как ты выбралась, то не оставила мне выбора. Я не могу тобой рисковать, поэтому вся операция отменяется.

– Но… – начала Аня, однако Ян её прервал:

– Никаких «но». Криминальные разборки не место для одиннадцатилетней девочки и уж тем более для моей подопечной, за которую я отвечаю. Если бы ты спокойно сидела в машине, я бы привёл тебе Генри Переса на блюдечке, но ты показала, что не можешь усидеть на месте, значит, я остаюсь с тобой и мы возвращаемся.