Последнее предупреждение

- Я тоже счастлив, – юноша не собирался остаться в долгу. Возможно, потом, когда вся информация уложится в голове, когда он примерит на себя жизнь в роли сына Вейдера, как новую одежду, он и почувствует вину. Но сейчас устами Скайуокера говорило только одно чувство – ее величество ОБИДА. И властно требовало высказать нечаянному слушателю все, что накипело: – Вы... все вы слишком заигрались в политические игры. Значит, нельзя было сказать сразу? Значит, можно плевать на эмоции?.. Это – мои эмоции и мне решать – положить на них камень поувесистей, либо нет. Мне, а не вам! Я чувствую себя марионеткой, которой вертит каждый как захочет. Зачем все это? Вот Сид, который оказался Императором, зачем ему было мне лгать?

- Откуда ты это знаешь? – лицо доктора испуганно застыло, а сам он медленно опустился в кресло.

- Я прочитал в ГолоНете, – юношу удивила и, что скрывать, насторожила реакция врача. Он даже пожалел, что какая-то сила, – или Сила? – потянула его за язык. Конечно, настолько, насколько это было возможно в его состоянии: – Там были изображения.

- Та-аак, – произнес Линнард таким тоном, что даже Люку, пребывавшему в таком лихорадочном состоянии, когда напугать или вразумить почти невозможно, стало не по себе: – Чуть позже я поговорю со всей вашей теплой компанией. Думаю, пришло время ограничить вашу активность – например, посадить под домашний арест. Для прочистки мозгов. Простых СЛОВ вы, похоже, не понимаете.

- Док.

- После. Всё после, – Линнард встал, налил стакан воды, достал таблетку. – Пей.

- Что это? – спросил Люк.

- Пей! – с нажимом повторил врач и, только подождав, как Люк доверчиво ее проглотит и запьет водой, он пояснил: – Снотворное, – Люка дернуло, и Линнард порадовался, что дождался, пока парень допьет воду, – у тебя есть пять минут, чтобы дойти до каюты. Время пошло.

«Не получится позавтракать с Леей», – как-то отстранено подумал Скайуокер.

По лицу юноши было видно, как он ошарашен.

Да, не ожидал. Ничего – урок хороший. Что даже друзья могут подставить подножку. Хотя бы в виде таблетки снотворного.

Не прощаясь, молодой человек понуро побрел к себе, а исполняющий обязанности капитана почувствовал себя еще более гадко: ему удалось сказать «последнее слово» в этом разговоре, но удовлетворения, да и удовольствия сия бесплодная победа не принесла.

«Возможно, ты действительно запутался в приоритетах, Зейн Линнард?»

То, что он говорил Люку про опасность – было чистой правдой. Но... поэтому ли он молчал? Возможно, это было элементарной трусостью? «Заигрались», – как презрительно бросил этот мальчик, – что бы понимал в таких материях, сопляк? – и обвинение неожиданно попало в цель.

«Ты поэтому так злишься, док? Привык понимать других – но не понимаешь себя? Эта девочка слишком наивна? А, может, слишком смела для того, чтобы бояться последствий? Может, ты просто завидуешь ее взгляду на мир, завидуешь тому, что она просто подошла и сказала правду. В то время как ты разрывался между тем, что в глубине души считал правильным, и соображениями логики, безопасности, политики, ситх ее побери!»

Линнард ни секунды не сомневался в источнике информации юного Вейдера. Конечно, это принцесса – Соло бы поостерегся откровенничать, находясь в полной власти врага. Только подросток с детской наивностью и юношеским максимализмом в такой ситуации может считать Империю «другом». Человека поопытней отсутствие санкций должно было насторожить. Вот его, Зейна, это бы тоже насторожило, – так что кореллианца врач понимал очень хорошо. Люка с Леей он тоже понимал, но тут чувства начинали непредсказуемо раздваиваться.

Внутренний голос, так похожий на голос совести, говорил, что принцесса сделала то, что нужно. Но логика, воспитание, да просто – элементарная осторожность человека, пожившего – и выжившего – в этом мире достаточно долго громко кричала: «Опасность!!!».

А ведь Люк так и не понял... страшно. Великая Сила, как же это страшно! Почему такая светлая и благая весть, как воссоединение семьи, должна вызывать столь темные эмоции? «Ха! Ты бы, Зейн, еще спросил: почему так устроена жизнь? Занялся бы лучше делом, старый философ!»

И то – правда. Он займется просьбой принцессы – привычная работа врача поможет успокоиться, обдумать завтрашний разговор. Беседа будет трудной, ведь сегодня Люк так его и не услышал. А ему, Линнарду, просто необходимо вбить в юные головы хоть капельку осторожности и здравого смысла – иначе, и правда, придется посадить столь веселую компанию под замок. А это – не выход, репрессии только позволят обиде закрепиться, перейти в злобу и ненависть. Все так, но и позволить им творить, что хотят – тоже невозможно: события и так завертелись с пугающей скоростью. А в этой компании, похоже, только кореллианец хоть примерно представляет, по какой грани они ходят.

«М-да, пора чем-то заняться. Иначе до такого дойдешь...»

И Зейн решительно взялся за кристалл, принесенный Леей Органа.

Хан-Лее:

Сонет.

Никому ничего не должен –

Я уйду, не прощаясь легко,

Пожалею? Быть может, но все же,

Лучше мне здесь не ждать ничего,

Видеть как выбираешь другого,