Последнее предупреждение

Слышать смех – обжигаться, гореть.

Не хочу начинать все по новой.

Ухожу! Отношений рву сеть.

Ухожу! Улетаю: сбегаю:,

Остаюсь! Возвращаясь назад,

Оттого, что я так и не знаю,

Что ответит мне твой темный взгляд.

Скажет: «Да», или «Нет», иль «Возможно»?

Ведь поверить в удачу несложно...

ГЛАВА 30. ЭНДШПИЛЬ

- Отличный наряд, – хмыкнул зашедший за принцессой Хан. Уж чего-чего, а он никак не ожидал, что Лея будет в черной униформе, слегка великоватой ей в плечах и узкой в бедрах. – Ты решила записаться во Флот?

- Тебе не нравится? – спросила она, одергивая рукав, и заглядывая в зеркало за его спиной. Зеркалом служил экран с панорамой Корусканта.

- Ну – почему «нет»? – Соло скользнул взглядом по осиной талии, перехваченной мужским ремнем. – У меня еще не было подруг среди военных.

- Не пошли, – строго отбрила принцесса.

- Не пойду, – не повел бровью кореллианец, – и не проси.

- Хан! – голос был строгим, но в глазах запрыгали насмешливые огоньки.

- Ладно, ладно... не буду, – Соло поднял руки, ладонями вперед. Универсальный знак капитуляции и просьбы о мире: «Смотри, у меня нет оружия...».

В голову пришла неожиданная мысль, и капитан резко посерьезнел:

- Кто так тебя приодел? Малыш Люк? – он криво усмехнулся, вспомнив, ЧЕЙ это сын: – Хорошо хоть не – в арестантскую робу.

- Хан!! – Лея по-прежнему улыбалась. Так трудно понять...

- Ладно, умолкаю, – он посчитал за лучшее сменить тему: – Кстати, почему мы не идем завтракать?

- Мы ждем Люка, – принцесса тоже стала серьезной и ответила кратко, как отрубила. Нервничает, судя по наблюдениям. – Он обещал зайти.

«С чего бы вдруг...» – возникшие подозрения упорно не желали уходить. – «Эй, парень! Тебе не к лицу шкура ревнивца!»

- Во сколько? – прозвучало это несколько холодновато, но Лея, казалось, не заметила внезапной перемены в собеседнике.

- Я не уточняла, – рассеянно заметила девушка. Принцессу мучило запоздалое раскаяние: вчера, в каюте Люка – это был порыв. Нежданный. Негаданный. Обусловленный массой факторов. Она рассталась с частью страхов – и потеряла бдительность. А теперь девушка начала размышлять: поддавшись эмоциям – не потеряла ли она Люка?

- Может, стоит использовать связь? – капитан демонстративно кивнул на часы: – Едва ли кто-то решит покормить нас отдельно.

Лея перестала рассматривать свое отражение – и просто предложила:

- А давай зайдем за ним?

- Проще связаться, – резонно заметил капитан.

- Я не знаю, как, – призналась девушка.

- А в какой каюте он, знаешь? – в вопросе была ирония. И настороженность.

- Знаю. Я вчера там была, – ответила она, не думая, как двусмысленно звучат ее слова.

- Когда? – Соло несколько напрягся.

- Ночью.

Хан спал с лица.

«Ох, какой же я идиот. Надеялся на что-то. На что? Я же видел, что они подходят друг другу. Одного круга, одинаково наивные и смотрящие на жизнь с идеалистических позиций».

- Что-то не так? – Лея внимательно наблюдала за ним.

- Нет, все нормально, – безразличным тоном. Не смотреть в глаза. Потому что там нечто, дающее надежду. А надеяться в его ситуации никак нельзя. – Как тебе Люк? – безразлично спросил он.

- А тебе?

Хан деланно пожал плечами, уставившись в дверной косяк.

- Неплохой парень. В других обстоятельствах, я бы с ним помотался по Галактике... с удовольствием.

- А со мной?

Перевести взгляд на нее.

- А ты бы хотела?

- А разве ты не знаешь?

- Не знаю, – честный ответ. Не часто он бывает честным. С ней – часто. А по-другому и не получалось. Правда, иногда выручает ирония. Но сейчас она куда-то делась. И без нее контрабандист чувствовал себя как без дефлекторов в астероидном потоке. Вот-вот и пробьет обшивку.

Лея продолжала неотрывно смотреть на него. И Хан внезапно, не выдержав, расплылся в широченной улыбке.

- Хан, обещай, что поможешь мне, – только тогда произнесла она.

«Парадокс: не красивая, не сексапильная, – но быть рядом приятно, наблюдать. Как глоток хорошего вина: воодушевляет и бодрит. И ситх его знает, почему так. Ученые говорят – химия. Нет, братцы. Была б одна химия, можно было наклепать пилюль таких и сидеть с ними перед зеркалом в одиночестве».

- А разве я не помогаю? – поднять левую бровь.

«Не может не ерничать. И в то же время, видел бы он свое лицо сейчас. Восторженное? Не то слово. Про такие лица говорят: просветлело. И в ответ только хочется улыбаться. И никуда не ходить. Просто остаться вдвоем. Говорить, не важно о чем. Просто быть», – но, вместо этого, принцесса вздохнула и слегка нахмурилась:

- Я беспокоюсь о Люке. Дело в том, что он вчера... ну, не важно, что произошло вчера, просто ему сейчас может быть несладко. Не прогуляешься со мной до него?