Последняя девушка

Слезы сдавили ей горло, и страх навалился с такой силой, что Зоуи решила – она скоро сойдет с ума. Повернувшись, девушка отступила к двери как можно дальше – словно хотела сквозь нее просочиться. Пожалуйста, пускай они исчезнут, пожалуйста, пускай они оставят меня в покое!

Что-то задело ее ступню, и Зоуи завопила.

Крик ужаса прогремел в этом замкнутом пространстве гораздо громче, чем где-либо еще. Она отскочила и врезалась головой в потолок. Только когда ее пронзила острая боль, Зоуи поняла, что забыла про откос.

Она упала на пол, и твердые бугорки впились в ее колени, потом в бедра, и наконец в плечи, когда она свернулась от боли. Ей показалось, что пол наклонился. Вот что это за место, подумала она. Может быть, это уже и не ОУИ? Это что-то отдельное и далекое от всего, что она знала и признавала. Когда дрожь в ее голове постепенно утихла, вернулись мысли. Жуки. Один из них коснулся ее ступни. Вот почему она ударилась головой.

Зоуи подтянула колени к груди, стараясь стать как можно меньше, и прислушалась. Звуки исчезли, как будто их никогда и не было. Она не поверила своим ушам: может, она повредила слух, когда ударилась головой? Зоуи пощелкала пальцами. Нет, она все еще слышала. Но жуки исчезли. Или просто чего-то выжидали. Зоуи представила, как они отдыхают на бугорках, а их усики слегка подрагивают, электризуя воздух их общего карцера.

Замерев, Зоуи выждала несколько мучительно долгих минут и скользнула обратно к гладкому порогу у двери. Вот что она назвала плоским квадратом – порог. Она прощупала всю его площадь и не наткнулась ни на тонкие усики, ни на перебирающие лапки, ни на твердые панцири. Как жуки смогли пробраться в карцер, если это герметичный контейнер? И если они все-таки это сделали, как жуки сумели убежать отсюда так быстро? Неужели ей показалось? Нет. Зоуи их слышала. Слышала, как их тела скреблись по полу, чувствовала, что кто-то ее коснулся. Страх и темнота – без разницы, насколько непроглядная, – не могли настолько изменить ее восприятие.

Она вернулась на прежнее место и облокотилась на дверь, просидев так очень долго. А может, и не очень. Казалось, что здесь, безо всякого света, время текло иначе. Три дня. Семьдесят два часа. Четыре тысячи, три сотни, два десятка минут. Зоуи попыталась рассчитать секунды, но в голове ее все смешалось. Она потрогала шишку над ухом. Та была огромной и все еще продолжала расти, но хотя бы не кровоточила.

Кровь. Кровь на ее книге, ее разодранной книге. Нет, она не будет думать об этом, не сейчас. Ей нужно сконцентрироваться на том, что сказала Мика. Будь сильной, будь сильной, будь сильной.

Зоуи повторяла эту фразу, как мантру, когда в карцере вдруг начал нарастать новый шум. Это был высокий звук, похожий на тот, что издает флейта, и прерывался глухими ударами. Зоуи вслушалась, но не могла определить, откуда он идет, пока вдруг не различила отдельные слова:

Вон! Вон! Очу вон!

Лили.

Сердце Зоуи пустилось вскачь. Она соскочила с гладкого порожка и поползла вперед по бугристому полу. Как у нее получилось услышать Лили? Как это вообще возможно? Добравшись до стенки, которая была параллельна карцеру Лили, Зоуи услышала, что крик стал гораздо громче.

– Лили! Все в порядке! Я здесь! Я прямо тут!

Но Лили продолжала бессвязно кричать. Зоуи снова ощупала стену, вдоль и поперек. Никаких проломов и щелей там не было. Однако Зоуи могла слышать Лили так, словно стояла в паре шагов от нее.

Не-а! Не-а! Вон!

– Хватит! Хватит! – закричала Зоуи, обращаясь не к Лили, а к тем, кто их сюда засунул. – Она ничего не сделала! Выпустите ее! Пожалуйста, выпустите ее наружу!

Зоуи попыталась прокричать что-то еще, но голос ее вдруг сорвался. Она легла на бок, и кости ее мгновенно уперлись в бугорки пола. Зоуи рыдала. Горячие слезы стекали по ее щекам, когда она вздрагивала от ярости и всхлипываний.

– Пожалуйста, Господи…

Это был первый раз, когда она попыталась молиться. Много лет Зоуи случайно ловила обрывки фраз и бесед об этой высшей сущности.

Бог хороший. Он присматривает за нами.

Бог существует давно, он такой старый, что древнее всего сущего.

Бог живет на небесах. Он добрый. У него длинные белые волосы. Он следит за нами.

Бог жестокий. Все наши страдания – это от него.

Бог умер.

Бог никогда не существовал.

Она не верила в эту высшую силу тогда, не верила и сейчас. Но жалостные крики Лили уничтожили последние частицы ее самообладания. Зоуи готова была попробовать все что угодно, лишь бы помочь ей.