Последняя девушка

Лили пыталась отковырять камешек, застывший в бетонной стене в нескольких сантиметрах от нее. Ее тонкие каштановые волосы трепал ветер.

– Да нет, не особенно, – ответила Терра, перебирая ногами. Зоуи не сомневалась, что ей не терпится продолжить прогулку. Нарушение правил всегда заставляло Терру понервничать. – Я помню запах чего-то сладкого и копченого. Определенно, это была еда. Ничего общего с тем, чем нас кормят здесь. Я думаю, это мог быть запах того, что готовили мама или папа, – она пожала плечами. – А вы?

Мика оторвала взгляд от небесной лазури и заправила прядь своих темных волос за ухо.

– Я помню, что кто-то лежал на земле. Не уверена, что кто-то из родителей. И я не знаю, был ли этот человек ранен или просто играл со мной. – Карие глаза Мики сузились. – Думаю, все-таки был ранен. А затем пустота. Ну, за исключением вас, чудачки.

Лили хихикнула и очертила камешком кривобокий круг на бетонной стене. Терра шутливо толкнула Мику плечом.

– А ты, Зоуи? – спросила Мика.

Зоуи облизнула губы и оглянулась туда, откуда они пришли. Она всегда говорила, что ничего не помнит о своих родителях, и это было почти правдой. Почти. Но в глубине сознания она всегда хранила нечто, настолько неопределенное, что не поддавалось никаким объяснениям. Зоуи и сама не знала, было это воспоминанием или же одной из тех фантазий, которые утешали ее бесконечными одинокими часами много лет назад, когда она плакала до изнеможения.

Чувство, которое испытываешь, когда запускаешь пальцы в чьи-то мягкие волосы.

Это было все, что она могла вспомнить. И все-таки, по ее ощущениям, это было скорее воспоминанием, а не чем-то таким, что она выдумала сама, чтобы справиться с этой суровой холодной реальностью и одиночеством.

Она все еще ощущала их – эти шелковистые волосы, струящиеся, словно вода, между ее большим и указательным пальцами.

– Зоуи?

Голос Терры вернул ее к реальности, и Зоуи осознала, что все это время не двигалась, переживая свое воспоминание снова и снова.

– Нам лучше продолжить, – сказала Зоуи и, поднявшись с лавочки, направилась в сторону ожидавших наставников.

Глава 15

Лифт располагался на стыке двух коридоров, первый из которых тянулся вперед, а другой уходил влево и вправо. Пол здесь оказался уже не бетонный. Он был выложен каменной плиткой такого цвета, каким Зоуи представляла себе мох весной. Свет здесь был уже не технический, а мягкий, гораздо более приятный для глаз. Зоуи сделала шаг вперед и окинула взглядом коридоры во всех направлениях.

Она была одна.

Выйдя из лифта, она остановилась. Дверцы его мгновенно захлопнулись за ее спиной, выплеснув в кровь Зоуи тот адреналин, в котором она уже совсем не нуждалась. И снова перед ней встал выбор, куда пойти? Левый коридор был почти без дверей и совсем без окон. Он походил скорее на пещеру. В отличие от коридора впереди, стены которого украшали одни лишь двери, широкие и совершенно прозрачные. Как предположила Зоуи, они были сделаны из какого-то толстого пластика. Взглянув наверх, она увидела на потолке единственную камеру и, направив на нее пистолет, едва не выстрелила.

Вдруг одна из прозрачных дверей переднего коридора распахнулась. Зоуи метнулась в ближайший угол и почти не успела разглядеть приближавшегося к ней врача, уткнувшегося в стопку бумаг в одной руке. Она ждала и лишь прислушивалась, и чем ближе становились шаги, тем выше Зоуи поднимала штык.

Доктор вышел из коридора и направился в противоположную сторону, так и не заметив Зоуи. Он был почти коротышкой, с седеющими волосами и нетвердой, слегка прихрамывающей походкой. Он не оглянулся назад и не замедлил шаг. Дойдя до самого конца коридора, доктор приложил браслет к сканеру, шагнул сквозь дверь и исчез.

Зоуи отклеилась от стены и выглянула в коридор на дверь, из которой вышел врач. Бросив взгляд на камеру, она взмолилась, чтобы некомпетентное поведение Беккера продлилось еще хоть несколько минут. Добравшись до первой двери, она остановилась и приблизилась к раме. Прекрасно понимая, насколько рискует, Зоуи заглянула через прозрачный пластик.

Внутри оказалось огромное помещение, стены которого были выложены белым кафелем. Тут и там виднелись острые углы медицинского оборудования, расположенного на равном расстоянии друг от друга. Большинство каталок было накрыто белыми простынями в тон стенам и полу. Кровати были пусты.