Последняя дуэль

Подорвав здоровье, потеряв уйму денег и пятерых товарищей по оружию за полгода бесполезной кампании, Жан де Карруж вернулся с единственной стоящей наградой — рыцарским званием. На армейском смотре поредевшей французской армии после её возвращении в Шотландию в конце октября его описывают, как «сира Жана де Карружа, рыцаря», с указанием, что он заслужил это звание, отличившись в кампании летом или осенью того года.

Жану де Карружу было около пятидесяти, и до сих пор при дворе графа Пьера ему не посчастливилось удостоиться рыцарского звания. Отныне новый статус давал ему право именоваться «шевалье», и он несомненно будет настаивать, чтобы именно так его и называли, когда вернётся ко двору в Аржантане. Звание также удваивало его жалованье, до одного ливра в день, хотя он всё ещё не получил сумму, причитающуюся ему за участие в кампании, так сильно были просрочены выплаты.

Высадившись в Слёйсе, либо в Арфлёре или в любом другом из французских портов, он поспешил в Фонтейн–Ле–Сорель, где семь месяцев назад оставил Маргариту на попечении её отца. Его сопровождал двоюродный брат Маргариты Робер, который вместе с ним стоически переносил жестокие битвы, болезни и тяготы морских путешествий.

К моменту их приезда был уже канун Рождества, и Маргарита, вероятно, рассчитывала провести ещё несколько недель в отцовском замке в обществе только что вернувшихся мужа и кузена. Оба были изрядно вымотаны походом, да и дороги зимой были малопригодны для поездок.

Но новоиспечённый рыцарь решил не задерживаться, оставшись лишь на короткое время. Через несколько дней он снова отбыл, прихватив с собой Маргариту, чтобы навестить свою матушку, которая не видела сына уже много месяцев с момента его отъезда в Шотландию.

Вдовствующая Николь де Карруж жила в Капомесниле, фамильном поместье, находящемся в Кальвадосе, примерно в тридцати пяти милях от Фонтейн–Ле–Сорель. Николь поселилась в Капомесниле после смерти мужа ещё три года назад, когда граф Пьер лишил её сына звания капитана Беллема. По непонятной причине вдова не переехала жить в замок де Карруж вместе с сыном и его супругой. Вероятно, просто не хотела делить этот замок с новой невесткой. А может, Жана и Маргариту и самих устраивало такое положение вещей.

Покинув Фонтейн–Ле–Сорель, супруги двинулись по старому римскому тракту на запад, в сторону Лизьё. Зимой, когда дороги раскисали от грязи вперемежку со льдом и снегом, путешествие, вероятно, занимало не менее двух дней, с ночевками в попутных городах и замках друзей. Такая дорога замедлила бы и одинокого всадника на резвом скакуне. А зима 1385–1386 года была, согласно одной французской хронике, «необычайно злой и суровой». Маргарита ехала верхом, в дамском седле, а возможно, и с бо́льшим комфортом, устроившись в закрытом экипаже. Её сопровождали две–три служанки и несколько крепких мужчин–слуг, ответственных за багаж.

Рыцарь возглавлял процессию, держа руку на рукоятке меча, его люди были вооружены попроще, ножами и дубинами, чтобы отпугнуть жаждущих наживы разбойников. Не стоило также сбрасывать со счетов и рутьеров — вольные отряды или банды наёмников, которые в промежутках между сражениями Столетней войны были не прочь поживиться за счёт здешних земель и рыскали по стране в поисках наживы, представляя опасность даже для путешествующих по наезженным трактам. Обремененная багажом, опасаясь засады за каждым кустом, супружеская чета медленно продвигалась по заснеженной Нормандии.

4

САМОЕ СТРАШНОЕ

ПРЕСТУПЛЕНИЕ

Вряд ли Маргарита была в восторге от идеи покинуть гостеприимный отцовский замок и отправиться в собачий холод по непролазным зимним дорогам, навещать свекровь. Уединённый замок Николь в Капомесниле, в отличие от Фонтейн–Ле–Сорель, не сулил ни комфорта, ни развлечений. Помимо этого, вызывало беспокойство здоровье её супруга, подорванное многомесячным походом, путешествием через море и хронической лихорадкой. Жану нужен был отдых и покой, а не очередная поездка среди зимы. Трясясь вместе с супругом и слугами на ухабах заиндевевшей дороги по пути к Капомеснилю, Маргарита, вероятно, мучилась недобрыми предчувствиями относительно того, как её встретит свекровь. За более чем пятилетний брак она так и не подарила Жану долгожданных наследников, за что Николь могла горько её упрекнуть во время сего визита.