Последняя гастроль госпожи Удачи

— Сизиф, герой древнегреческого мифа, был наказан богами. Когда-то он осмелился обмануть самого Зевса. Разгневанный бог послал за ним бога смерти Танатоса. Но хитрый Сизиф устроил богу смерти почетную встречу, пригласил его к столу и заковал в оковы. С того момента никто в мире не умирал, больные мучились и напрасно просили, чтобы смерть прекратила их страдания. В городах и деревнях быстро увеличивалось число стариков. Сам Аид удивлялся, почему так долго никто не является в подземное царство, и послал узнать, куда подевался бог смерти. Когда его нашли, могучий бог Арес выпустил пленника на свободу и отдал ему Сизифа, с тем чтобы тот отвел его в преисподнюю. Но и на этот раз верх взяли изворотливость и коварство Сизифа. Он приказал своей жене не предавать его тело земле и не совершать никаких погребальных обрядов. Оказавшись в подземном царстве, Сизиф стал жаловаться на супругу, просить позволения вернуться на землю, чтобы он мог наказать жену, не упокоившую его по обряду. С помощью лести и заискивания Сизиф в конце концов уговорил жену Аида Персефону разрешить ему вернуться на три дня домой. Сизифу куда больше нравилось находиться на белом свете, чем в подземелье, поэтому он и не думал возвращаться. Пришлось явиться за беглым Сизифом самому богу Гермесу и насильно доставить дезертира в преисподнюю. За последние две уловки и за обманы, совершенные ранее, ловкач понес суровое наказание. Сизиф осужден был вкатывать на крутую гору огромный камень. Но всякий раз, когда была близка вершина и можно было вскоре отдохнуть, камень вырывался у него из рук и скатывался вниз. Сизиф бежал вслед за ним и вновь толкал его в гору. И так изо дня в день. Никогда не кончается тяжелый, но напрасный Сизифов труд. А теперь объясните: при чем тут горшок для ребенка?

На лице толстяка появилось негодование:

— Феликс! А что ты купил новорожденному мальчику?

— Девочке, — поправила я, — она пока у Маши в животе.

— Уже один раз объяснил, — холодным, как сосулька, голосом протянул Дегтярев, — деление младенцев по гендерному признаку придумали владельцы лавок, чтобы продать массу ненужных вещей глупым людям, которые, веря рекламе, покупают одним ребятам розовое, другим голубое. Ерунда! Глупость!

— Саша, человечество состояло из мужчин и женщин задолго до открытия первого торгового центра на Земле. Вспомним, что Бог создал Адама и Еву… — начал Маневин.

— Немедленно дай конкретный ответ на мой четкий вопрос, — топнул ногой толстяк. — Что ты купил ребенку? А тебе, Дарья, напомню: малыш уже существует, он рад моим подаркам. Просто пока любуется ими из живота.

— Я успел заехать лишь в один в магазин, допоздна лекции читал, — смутился Маневин, — но там не нашлось ничего нужного.

— Если сам не преуспел, негоже других критиковать, — отрезал Александр Михайлович, — вот я бросил все дела и помчался Мишеньке за подарком.

— Ты уже имя придумал, — восхитилась Манюня, — девочка Миша! Оригинально.

Дегтярев показал на здоровенную машину.

— Дарья, садись!

Я посмотрела на сиденье.

— Зачем?

— Ты подходишь по размеру и росту, — заявил полковник, — горшок рассчитан на особей от нуля до пятнадцати лет. Сколько ты весишь?

— Сорок пять кило, — ответила я.

— Отлично, — потер руки полковник, — в руководстве по эксплуатации указано: предельная тяжесть малыша — восемьдесят килограммов.

— Хорош ребеночек, с полтонны жеребеночек, — не удержался от сарказма Юра.

— Не собираюсь прилюдно пользоваться горшком, — возразила я. — Почему ты решил на мне эксперимент ставить? Есть другие домочадцы.

Дегтярев насупился.

— Кто? Маша в положении. Юра?

— Я вешу восемьдесят пять, — быстро заявил зять.

— А я девяносто, — живо сообщил Феликс.

— Во мне восемьдесят кило и сто граммов, — заявил полковник.

Я отвела глаза в сторону. Ну да! Учитывая, что толстяк плавно перешел из пятьдесят четвертого размера в следующий, он сейчас нагло соврал. На мой взгляд, Александр Михайлович тянет на центнер с гаком, и гак этот килограммчиков десять.

— Вот видишь, одна ты годишься, — не отставал Дегтярев, — садись.

— Я готов испытать подарок, — предложил Коробко, выходя из кухни, — сегодня утром весы цифру семьдесят четыре показали. Что надо делать? И где горшок? Это же простое сиденье.

Я испытала чувство глубочайшей признательности помощнику по хозяйству.

Полковник быстро поднял подушку.

— Вот! Горшок прикрыт.

— Весьма разумно, — похвалил покупку Женя, — но поскольку не очень-то прилично при всех брюки снимать… Минуточку!

Коробко сбегал на кухню и принес пластиковую двухлитровую бутылку воды.

— Имитация! Налью жидкости в горшок.

— Гениально, — восхитилась я. — Но зачем столько сложностей? Евгений просто порулит по комнате, а мы, глядя на него, представим, что это девочка Миша, которую обучают попису.

Полковник с подозрением посмотрел на меня, но потом, ошибочно решив, что я не подтруниваю над ним, вполне мирно объяснил:

— Женя правильно придумал. В зависимости от веса того, что напрудил в чудо-горшок младенец, включаются разные интересные штуки.

— Да ну? — восхитился Феликс. — Например?