Последняя глава (Книга 1)

- Зазнайка - идеал государственного мужа. Органы чувств у него атрофированы, а волновать его может только сам Зазнайка. Такого, как он, не уймешь, - он всегда тут как тут. Гуттаперчевый человек. Ну что ж, государству такие нужны. Если бы не было толстокожих, кто бы восседал на местах сильных мира сего? А места эти жестки, Динни, и утыканы гвоздями. Значит, ты зря потеряла время?

- Зато я, кажется, убила второго зайца.

- Отлично. Халлорсен тоже уезжает. Этот мне нравится. Американец до мозга костей, но закваска хорошая.

Он ушел, и, не желая больше встречать ни гуттаперчевого человека, ни американца с хорошей закваской, Динни поднялась к себе в комнату.

На следующее утро, часов в десять, с быстротой, характерной для таких разъездов, Флер и Майкл повезли Адриана и Диану на своей машине в Лондон; Маскемы уехали поездом, а Помещик с леди Генриеттой отправились на машине в свое нортгемптонширское имение. Остались только тетя Уилмет и Динни, но к обеду ждали молодых Тасборо и их отца-священника.

- Он очень славный, Динни, - сказала леди Монт. - Старого закала, галантен, очень мило картавит. Какая жалость, что у них нет ни гроша. Джин очень эффектна, правда?

- Я ее немножко боюсь, тетя Эм, - слишком уж она хорошо знает, чего хочет.

- Сватовство, - ответила тетя Эм, - это так увлекательно. Давно я этим не занималась. Воображаю, что скажут Кон и твоя мать. Мне теперь, наверно, по ночам будут сниться кошмары.

- Сначала попробуй поймать на приманку Хьюберта.

- Я его всегда любила; у него наша фамильная внешность, - а у тебя нет, Динни, не понимаю, откуда ты такая светлая, - и он так хорошо сидит на лошади. Кто ему шьет бриджи?

- По-моему, у него не было ни одной новой пары с самой войны.

- И такие милые длинные жилеты. Эти обрезанные по пояс жилеты так укорачивают. Я пошлю его с Джин посмотреть цветники. Ничто так не сближает, как портулак. А! Вот Босуэл-и-Джонсон - он-то мне и нужен!

Хьюберт приехал в первом часу и сразу же объявил:

- Я раздумал печатать дневник, Динни. Слишком уж противно выставлять напоказ свои болячки.

Радуясь, что она еще ничего не успела предпринять, Динни кротко ответила:

- Хорошо, милый.

- Я вот что подумал: если мне не дадут назначения здесь, я могу поступить в суданские войска или в индийскую полицию - там, кажется, не хватает людей. С каким удовольствием я бы опять уехал из Англии! Кто тут у них?

- Только дядя Лоренс, тетя Эм и тетя Уилмет. К обеду придет священник с детьми - это Тасборо, наши дальние родственники.

- А! - мрачно отозвался Хьюберт.

Динни наблюдала за появлением семейства Тасборо не без злорадства. Хьюберт и молодой Тасборо немедленно обнаружили, что служили в одних и тех же местах в Месопотамии и Персидском заливе. У них завязался разговор. Но тут Хьюберт обнаружил Джин. Динни заметила, как он бросил на нее долгий взгляд, удивленный, недоверчивый, словно увидел какую-то необыкновенную птицу, потом отвел глаза, снова о чем-то заговорил и засмеялся, опять посмотрел на нее и уже не мог отвести глаз.

Динни услышала голос тети:

- Хьюберт очень похудел.

Священник развел руками, словно выставляя напоказ свою внушительную комплекцию.

- В его возрасте я был куда худее.

- Я тоже, - сказала леди Монт, - такая же тоненькая, как ты, Динни.

- Приобретаем ненужные накопления, ха-ха! Поглядите на Джин, - гибкая, как тростинка, а лет через сорок... Но, может, нынешняя молодежь никогда не растолстеет. Они ведь сидят на диете... ха-ха!

За сдвинутым обеденным столом священник сидел против сэра Лоренса, между обеими пожилыми дамами. Алана посадили против Хьюберта, Динни - против Джин.

- Хлеб наш насущный даждь нам днесь...

- Забавная штука эта молитва, - сказал молодой Тасборо на ухо Динни. Благословляют убийство, правда?

- Нам подадут зайца, - сказала Динни, - а я видела, как его убивали. Он плакал, как ребенок.

- Я бы лучше съел собаку, чем зайца.

Динни бросила на него благодарный взгляд.

- Вы приедете с сестрой погостить к нам в Кондафорд?

- Только мигните!

- Когда вам надо вернуться на корабль?

- Через месяц.

- Вы, наверно, любите свою профессию?

- Да, - просто ответил он. - Это у меня в крови, у нас в семье всегда был моряк.

- А у нас солдат.

- Ваш брат молодчина. Я ужасно рад, что с ним познакомился.

- Не надо, Блор, - сказала Динни дворецкому, - дайте, пожалуйста, кусочек холодной куропатки. Мистер Тасборо тоже предпочитает что-нибудь холодное.

- Говядину, сэр, баранину или куропатку?

- Куропатку, пожалуйста.

- Как-то раз я видела, как заяц моет уши, - сказала Динни.

- Когда вы такая, - заявил молодой Тасборо, - я просто...

- Какая?

- Как будто вас здесь нет.

- Спасибо.

- Динни, - окликнул ее сэр Лоренс, - кто это сказал, что мир замкнулся в своей раковине, как устрица? А я говорю, что он закрылся в своей раковине, как американский моллюск. Ты как думаешь?

- Я не знаю, что такое американский моллюск, дядя Лоренс.