Последняя гостья

— Мне надо выбраться отсюда, — объяснила она, качая головой. Ее волосы были безжалостно прилизаны и туго стянуты на затылке. — Мне здесь не место. Я пыталась… — она раздраженно постучала по телефону. — Пыталась выяснить, как доехать до автовокзала. Мне бы только попасть в Бостон, а там и до дома недалеко.

Только тогда я заметила у нее в другой руке дорожную сумку, на кожаных ручках которой она крепко сжимала пальцы. Она вглядывалась в меня испытующе, будто я могла что-то знать.

— Я бы отвезла тебя сама, но я без машины. Она все еще там, у дома, где была вечеринка. — Я сглотнула. — Может, возьмешь машину Паркера? Раз уж Грант и Бьянка сейчас здесь.

У нее раскрылись глаза.

— К нему мне сейчас лучше не обращаться. — Она оглянулась через плечо на большой дом и передернулась. — Мне здесь нет места. Я не в своей тарелке. Это…

— Ладно, пойдем. Лус, идем за мной, — я взяла ее за локоть, чтобы увести к себе в гостиную.

На диване она сидела прямо, как палка, не касаясь спиной подушек, старательно сложив руки на коленях и поставив сумку на пол перед собой. Я дала ей номер такси, чтобы она попробовала дозвониться; она была явно растеряна и не могла сосредоточиться, чтобы найти номер самостоятельно.

— Побудь здесь. А я за своей машиной. Если не уедешь до моего возвращения, я сама отвезу тебя к автобусу.

Она кивнула, глядя в никуда.

Такой я видела ее в последний раз.

Я отправилась в путь пешком. По Лэндинг-лейн, мимо Брейкер-Бич, где полицейские машины по-прежнему перегораживали стоянку и вся территория была обнесена лентами. Прошла через городской центр — атмосфера потрясения и мрачности сгустилась повсюду, словно туман.

У меня перехватило горло, я наклонилась, стоя на тротуаре и уперевшись ладонями в колени.

— Эйвери? — Какой-то мужчина повернулся ко мне от своего внедорожника, припаркованного у бордюра. Отец Фейт, только что поставивший коробку с кофе в багажник машины. — Ты как там, ничего?

Я выпрямилась, провела костяшками пальцев по щеке.

— Машину оставила, — объяснила я, и голос застрял у меня в трахее, будто я поперхнулась. — Там, где вчера была вечеринка.

Он оглянулся через плечо в сторону улицы, ведущей к тому дому.

— Ну так садись, подброшу тебя туда.

У него в машине пахло молотым кофе и свежевыстиранным бельем, мир продолжал вращаться независимо от того, существовала в нем Сэди или нет. Мы проехали вверх по Харбор-драйв, мимо полицейского участка на вершине холма.

— Жуткие новости насчет этой дочки Ломанов. Я слышал, ты с ней дружила.

Я сумела только кивнуть. Не могла думать о Сэди в голубом платье, стоящей на самом краю босиком. Слушающей, как беснуются внизу волны.

Он повернул машину к «Мысу» и прокашлялся.

— Тебе есть куда податься?

— Да, — ответила я, не понимая смысла вопроса. Еще до того, как осознала, что без Сэди само основание моей жизни пошатнется.

— Если что, — продолжал он, — дай нам знать. Конец сезона, комната у нас найдется, если понадобится.

Я повернулась к нему: обветренное лицо, глубокие морщины на нем, длинные седеющие волосы, зачесанные назад, будто приглаженные ветром, нос заостренный, как у Фейт.

— Мне кажется, Фейт будет не в восторге, — сказала я.

— Так ведь сколько времени уже прошло. — Он проехал мимо мини-отеля, направляясь к домам на высоком берегу.

— Это вышло случайно.

Он ответил не сразу.

— Ты нас всех тогда напугала. Но, с другой стороны, у тебя же все в конце концов сложилось, Эйвери. — Он свернул на Оверлук-драйв, к «Голубой мухоловке».

— Все хорошо.

Впереди показалась моя брошенная машина. Мне хотелось остаться одной. Не думать о том, что я натворила и что должна предпринять. На что я способна, если меня не сдерживают путы.

— Уверена?

— Да. Спасибо.

Он указал на обсаженную деревьями улицу от места, где мы находились, до «Закатного приюта» и «Голубой мухоловки».

— Стало быть, здесь будут только дома под аренду? Все до единого? Их строительство продолжат?

— Не прямо сейчас, но да, есть такие планы. — Я вышла из машины. — Спасибо, что подвезли.

Он кивнул, но смотрел не на меня, а на длинную улицу с незастроенными участками.

Я шла по улице, представляя себе поток людей, которые накануне вечером устремлялись сюда на вечеринку, а затем, после появления полиции, поспешили разъехаться. Сама я не видела, что было потом, но гости явно разбегались в спешке. На поросшей травой обочине остались следы шин. Повсюду виднелся брошенный мусор. Пустая бутылка. Раздавленные темные очки.

Моя машина стояла на подъездной дорожке «Закатного приюта», передом к выезду. Но похоже, кто-то проехался по двору перед домом — шины взрыли дерн до самой земли. Мне представилось, как возник затор из автомобилей, у кого-то лопнуло терпение и он рванул в объезд всех остальных.

Передняя дверь «Голубой мухоловки» осталась приоткрытой, тьма за ней манила к себе.

Я шагнула через порог и внимательно огляделась. Сам воздух пульсировал, словно дом был живым.