Последняя гроза

– Дело принимает какой-то странный оборот. Видимо, мне придется остаться. Это удобно? Во всяком случае, меня об этом попросил ваш Емельян.

– А о тебе никто не будет беспокоиться?

– Нет, мама живет в другом городе, я квартиру в Балашихе снимаю.

– Про Балашиху что-то припоминаю. А что тебе говорил Емельян?

– Валя, я пока сама не очень понимаю, о чем речь. Правда. Он спросил, действительно ли моя фамилия Фальк. Видимо, твоя мать уже рассказала. Вопросы идиотские задавал: в каком городе родилась моя мама, в каком году родилась. И попросил никуда не уезжать, дождаться его. Ну а потом позвонила девушка какая-то, вроде бы его помощница, опять про маму спрашивала, про отца, про бабушку.

– Выходит, твоя семья как-то связана с моей?

– Не знаю… Да откуда? С какой стати? Думаю, что нет. Думаю, они исключают какие-то варианты. Но судя по всему, есть что-то, чего не знаете вы, самые близкие родственники – Бред.

– А кто этот Емельян? Почему он знает больше, чем вы? Это же как-то странно.

– Ты понимаешь, меня же тут не было практически шесть лет. Я всегда его видел урывками. Вошел в кабинет деда, вышел из кабинета. Кивнул в мою сторону невидящим взглядом. Как-то доверенность мне оформлял. Тоже все без эмоций, только по делу. Нет, я его вообще не знаю, со мной он всегда говорил коротко, в основном законами, не расшифровывая. Но, судя по всему, дед ему доверял.

– А своей дочери? Ваш дед юристу доверял больше, чем собственной дочери?

– Да сложно все. С мамой у них были отношения, как в итальянском кино. Она вечно устраивала тут спектакли. Выбегала из его комнаты в слезах, хлопала дверью.

– Почему?

– По кочану! Тебе не кажется, что ты задаешь слишком много вопросов?

– А ты теперь и во мне видишь конкурентку? Думаешь, меня могли упомянуть в завещании? Если что, то мне тут ничего не нужно. Обещаю, что я от всего откажусь. Правда! Я к этому точно никакого отношения не имею. Даже если ты вдруг окажешься мне родственником. Я этот дом не строила и тут не жила.

Валентин взъерошил волосы руками.

– Бред. Все мы тут с ума посходили. Но ты права: как только ты вошла в круг избранных, у меня появилось к тебе какое-то недоверие, а если начистоту – раздражение.

– Может, я лучше пойду погуляю? Или страшно меня сейчас одну оставлять? Я же и украсть что-то могу?

Валентин был рад шутке.

– Пойдем лучше в дом. А про мать, думаю, ей было слишком много всего позволено. То есть все позволено. И она не смогла правильно интегрироваться в эту жизнь. Прости, все же я математик.

– Странно все это.

– Не странно, а закономерно. Поэтому дед нам с Витькой спуску не давал. Муштра с детства.

– У вас вроде родители имеются.

– Родители имеются, но живут-то они за счет деда, поэтому он и на нас имел полное право.

– Вот как.

– Так что если тебе интересно, то мне это завещание, знаешь, никак. Главное в этой жизни – ты сам, твое место, твоя свобода. Зависеть от денег, от усадьбы у меня желания нет. Считай, что мы с тобой играем на одном поле.

Глава 3. Вероника

Суббота

14:00

До новой высотки в престижном районе Вероника доехала быстро. Летом в Москве нет этих страшных пробок, и даже от езды по городу можно было получить удовольствие. Она не сразу нашла нужное ей здание. Город в городе. Вытянутые вверх стекляшки напоминали медицинские колбы, между ними правильно выстроенное пространство с детскими и баскетбольными площадками, велодорожками и тротуарами для пешеходов. Машины только для высадки пассажиров и разгрузки.

Вероника сначала все перепутала, зашла в жилой дом и была поражена стильному и современному интерьеру. Бывает же такое. Вроде как подъезд, но в центре фонтан, по бокам две скульптуры, изображающие атлантов, правда, метра три ростом, консьержка не в будке за стеклом, а в центре за стойкой. Белая рубашка, черный брючный костюм, выученная улыбка.

– Вам в соседнее здание. – Вышла из-за стойки и показала направление.

Как бы Вероника хотела жить в таком доме, возможно, даже в совсем небольшой квартире. Панорамные окна, вид на Москву, эта самая улыбающаяся девушка по утрам, завтрак в кафе, без всяких обязательных вымученных семейных застолий. Устала. Она от всего устала. Единственное, чего она хотела от этой жизни, – свободы и своего личного пространства. Первое, что она сделает, когда получит наследство, она выставит усадьбу на продажу, купит себе квартиру мечты, а на остальные деньги просто будет жить. Она заслужила. Ей сорок пять лет, а она только и делает, что прислуживает.

Вероника сама не знала, зачем она ехала на это мероприятие, но, попав в этот новый, практически космический район, поняла: хорошо, что приехала. За кошмаром последних дней она забыла про нормальную жизнь. А она существует! Вот она!