Последняя игра чернокнижника

Вероятно, у нее окончательно отказал мозг, раз она восприняла мое издевательское предложение как подсказку и завопила на той же ноте, от которой содрогнулся весь этаж:

— Чернокнижник Ринс!

Всё, кранты. Даже если Ринса нет в замке, то теперь ему об этом сообщат, ведь обязательно у кого-то обнаружится порок «заложи ближнего своего». После этого я поняла, что надо бежать. Забаррикадироваться в своей комнате и не сдаваться, пока айх не разберется, что я в этом призыве не участвовала. Развернулась и тут же налетела на человека. Сжавшись так, что стала в два раза ниже, подняла испуганные глаза вверх. Айх не выглядел злым. Вроде бы. Под повязкой не видно, но показалось, что он вскинул бровь.

— Айх Ринс! — дамочка кинулась к нему, а я успела отскочить в сторону, чтобы уступить ей место под его ногами. — Эта сука сначала украла мои сережки, а потом отбила мне руку! Очень больно! Не оставляйте такое без наказания!

Да что она прицепилась с этой рукой, придумала какой-то бред и теперь на нем будет настаивать? Но Ринс взял ее кисть, чуть наклонился под ее болезненное шипение и хмыкнул. Хмыкнул… как будто всерьез разглядел там что-то. И после этого повернулся ко мне, но вопросы задавал дамочке:

— Успокойся, Арла, и теперь по порядку. Ты поймала ее на воровстве?

— Да! — она осеклась, но потом изменила показания: — Не совсем! Она сначала украла мои сережки, а потом их принесла!

— О, — он выдал коротко. — Я помню, чем ты занималась в прошлом, Катя, потому не удивлен. Так украла?

Я размышляла несколько секунд, а потом обреченно кивнула. Показалось, что если он поймает меня на лжи, то будет еще хуже. Но он почему-то не разозлился:

— Были времена, когда я тоже мог называться вором, осуждение из моих уст не прозвучит естественно, даже если бы я захотел. Но сейчас меня интересует другое — почему ты вернула украденное?

— Ну… подумала и поняла, что поступила неправильно…

— Серьезно? — было заметно, что его эта тема очень занимает. — Просто подумала?

— Да, — я не знала, какого ответа он еще ждет, потому хмурилась.

— То есть ты легко это контролируешь?

— Не сказать, чтобы легко, — призналась я.

Теперь одежда, к которой я хоть отчасти привыкла, начала смущать. Он разглядывал далеко не только мое лицо, но и все тело, а в этом платьице его вряд ли можно было назвать скрытым. Хотя, может, так только казалось из-за невозможности отследить направление его взгляда.

— Арла, — он, не поворачиваясь, снова обратился к дамочке. — А как ты палец сломала?

— Так она же! — она указала на меня другой рукой.

На это заявление я промолчать не могла:

— Неправда! Я ее даже не трогала! Наоборот, это она мне пощечину дала!

— Как интересно, — он вдруг улыбнулся и направился вглубь комнаты. Взял изящный стул, развернул его в воздухе спинкой, и сел, сложив руки на вершине. — Закройте-ка дверь, это очень любопытный разговор.

— Но моя рука…

— Арла, я дважды не повторяю, — он выглядел совершенно спокойным. Дождался, когда она спешно захлопнет дверь, затем продолжил: — Итак, у нас спорная ситуация. Сережки вернули, не вижу смысла к ним возвращаться. Но одна утверждает одно, а другая противоположное. Катя, откуда у Арлы отбитое запястье и трещина в пальце?

— Я не знаю, — руками даже развела, чтобы добавить словам весомости.

— Тогда отрежь ей этот палец. Пусть на всю жизнь запомнит, что клеветать в присутствии айха нельзя. Арла от этого не умрет, так что легко отделается за такой серьезный проступок.

Он отодвинул полу длинного плаща и вынул маленький кинжал, протянул мне. Арла судорожно задышала, но теперь боялась подать голос. Я к ножу даже не потянулась — наоборот, отступила на шаг, у меня от ужаса голос тоже задрожал:

— За что?.. Да вы знаете, вероятно, она так неудачно приложилась, что действительно… Я теперь подумала, что она не врет…

— Как же она так приложилась, что у тебя даже щека не покраснела? Тогда врешь ты?

— Нет…

— Так возьми и отрежь ей палец. Тогда вопросы к тебе будут закрыты. Бесы с ними, с сережками, раз вернула. Вот если бы она незаслуженно обвинила тебя в воровстве, то я приказал бы отрезать ей ухо. Я не айх Ноттен — в моем присутствии люди вполне способны лгать без талисманов. Но я не айх Ноттен — и за такое наказываю.

— Я не страну! — я тряслась уже всем телом. — Мы обе не врем! Да, точно, Арла замахнулась и случайно попала по стене, но сама не заметила! Теперь я вспомнила!

— Это снова приступ жалости? Зачем ты врешь, Катя?