Последняя индульгенция. Кондоры не взлетели

— Ха, доллары! Вон где мои доллары! — Ольга рукой махнула в сторону храпящего мужчины. — Он как бездонная бочка. Да и Байбе приходится одеваться. Разве ты не знаешь, сколько сегодня стоят приличные импортные шмотки? И вообще — не мои это доллары, а ее. Что тут еще скажешь… — вздохнула Ольга и села за стол. — Что будем пить? Чай или все же кофе? Байба мне немножко принесла. Она кофе пьет только с коньячком — дюже интеллигентная стала. По улицам больше не шляется. Посещает дорогие рестораны, якшается только с иностранцами. Шпрехен зи дойч, парле ву франсе, гуд бай, Джонни!

— А где ж она их принимает? — спросила Елена и тут же пожалела о том, что ляпнула лишнее. Вдруг Ольга обидится? Но нет, та не обиделась, отреагировала вполне нормально:

— У нее теперь свой офис, комнатка и кухонька в самом центре. Очень даже красиво. Я раз была у нее. Байба, правда, рассердилась, зачем я пришла. Но вообще-то она не вредная — у нее злость быстро проходит. В тот раз к ней один господин зашел и еще две девочки. Мне пришлось выметаться…

Ольга медленно поднялась с табуретки и вышла из комнаты. Елена осталась одна. Вдруг откуда-то выкатился кривоногий малыш с голой попкой и огромной головой. Сопли у него текли по мясистым губам до самого подбородка.

— Иван, вернись! Вернись, тебе говорят! — донесся подростковый девичий голос из соседней комнаты.

Но Иван возвращаться не хотел, а упрямо катился на своих кривых ножках к Елене.

В комнату вбежала девочка лет четырнадцати, одетая в короткую юбчонку и пеструю кофту. Схватив Ивана за руку, попыталась его утащить. Иван воспротивился и истошно заорал. Девчонка подняла его вверх и орущего вынесла из комнаты. Тут и Ольга появилась — с дымящимися чашками, хлебом и помидорами на пластмассовом подносе, явно украденном из общепитовской столовой.

— Вот и я, — она подошла к настенному шкафчику и вытащила оттуда наполовину опорожненную бутылку водки да глиняные чашечки. — Видишь, это я от своего старика сховала. А не спрячешь, так гостя угостить нечем будет. — Ольга снова уселась за стол. — Ты наверняка еще не обедала. Поедим что Бог послал. Я ведь обеды не готовлю, мы и без них обходимся. Некогда мне по рынкам-то ходить. Все равно везде все так дорого. Не знаю, как дальше жить будем, — Ольга налила водки в чашечки. — Давай выпьем за мою Байбу, за ее успехи! — Ольга жадно, в один глоток перелила водку из чашки в рот. Проглотила, крякнула и выдохнула: — Эх, хорошо! — Затем взяла кусочек хлеба, понюхала, откусила и принялась медленно жевать.

Елена внутренне вздрогнула, но, переборов себя, медленно выпила несколько глотков и тоже взяла кусочек хлеба. Ольга тут же налила себе еще.

— Мне пока хватит, — Елена накрыла ладонью свою чашку.

— Ну хватит, так хватит, — Ольга как-то странно рассмеялась.

Выпила и опять налила себе. Бутылка опустела.

— Жаль, — вздохнула Ольга. — Больше нету.

Елена поднялась, взяла свою сумку, которую оставила на табуретке возле шкафа, достала оттуда бутылку коньяка и коробку с тортом.

— Это мой гостинец. Совсем забыла о нем. — Она поставила все на стол.

— Ой, боженьки! — всплеснула руками Ольга. — Вот это колоссально! Хоть старика буди, чтоб поглядел, как бабы веселятся!

— Лучше не надо, — возразила Елена. — Компанию только испортит!

— И верно: нечего ему в женские дела свой нос совать. Пусть себе храпит дальше.

А тот, словно учуяв запах спиртного, зачавкал во сне губами, забормотал что-то бессвязное. Елена напряженно застыла. Но старик повернулся на другой бок и продолжал спать. Елена облегченно вздохнула: «Не хватало только, чтобы этот пьянчуга расшумелся тут и расстроил весь замысел».

Ольга не мешкая откупорила бутылку и протянула руку к Елениной чашке:

— Ты наверняка водку пить не будешь, — она снова как-то нехорошо засмеялась. — Не выливать же такое добро! — Ольга торопливо выпила содержимое, глянула на дно чашки и поставила ее на место. — А коньяк-то выпей: совсем другое дело… Смотри-ка — армянский! — Ольга уставилась на этикетку и прищелкнула языком: — Хорошо Байба как-то приносила. Отца дома не было, и мы вдвоем его усидели. До сих пор помню его вкус… Ну давай, подружка, за твое здоровье! — Ольга подняла чашку. Для нее уже было не важно, выпьет Елена или нет. Круглое, раскрасневшееся Ольгино лицо расплылось в благодушной пьяной улыбке.

— Тебе, наверно, деньги нужны, — как бы неуверенно и между прочим сказала Елена, разрезая тортик.

— А ты можешь мне позычить? — скороговоркой и заинтересованно спросила Ольга.

— Зычить незачем, можно и так получить.

Глаза у Ольги расширились. Она придвинулась к Елене поближе и нетерпеливо, но угодливо зашептала:

— Где, где их можно получить?

— Видишь ли… — Елена умышленно не торопилась с объяснениями. — Видишь ли, тот грузин вышел из тюрьмы. Ну тот самый, про которого ты рассказывала. Он уезжает к себе на родину и хочет с тобой рассчитаться за все то, что ты для него сделала. Ведь он остался в долгу, не так ли? А ты, надеюсь, не откажешься? — Елена выжидательно наблюдала за тем, какое впечатление произвели ее слова.

У Ольги от удивления даже рот открылся.