Последняя из Лунных Дев

– Когда я уезжал в Бостон, я не знал… Думал, когда я вернусь, ты еще будешь здесь. Что у меня еще будет время… – Наконец он опустил руки, оставив всякие околичности. – Я приехал, потому что мне нужно было в последний раз увидеть твое лицо.

* * *

Слезы, которые Лиззи так тщательно сдерживала, хлынули по ее щекам. Как она могла подумать, что сможет так легко расстаться с этим человеком? Как могла надеяться, что, если она тихо сбежит из города, пока он в отъезде, это будет менее болезненно для них обоих? Теперь это казалось ей просто непостижимым.

Но после того, что она только что прочитала, многое казалось ей немыслимым. Она должна была что-то ему сказать, помочь ему понять смысл своих действий – но не находила нужных слов.

– Я не хотела обидеть тебя, Эндрю, – Лиззи протянула к нему руку, однако он отстранился. – Я просто пыталась облегчить ситуацию.

– По-твоему, это могло бы что-то облегчить?

– Эндрю… выслушай меня…

– Я и так все время тебя слушал. Я слышал все, что ты мне говорила. Каждое словечко, до единого. Надеялся ли я все это время, что ты передумаешь? Естественно. Но теперь я наконец все уяснил. И приехал попрощать…

Лиззи приложила пальцы к его губам, не давая договорить.

– Я остаюсь, Эндрю. Я не собираюсь возвращаться в Нью-Йорк.

– Ты не… – Он крепко схватил Лиззи за обе руки, словно боясь, что она может умчаться. – Но Ранна сказала, что… И что же заставило тебя изменить решение?

Лиззи улыбнулась, глядя ему в глаза:

– Девять поколений женщин рода Лун, одуванчик… и ты.

Эндрю озадаченно сдвинул брови:

– Не понимаю.

– Все, о чем ты только что говорил: что я рассчитывала уехать из города, не попрощавшись с тобой, а здесь оставить табличку «Продается», – все это и планировалось. Я действительно собиралась так поступить. Но сегодня я стала складывать кое-какие вещи, принадлежавшие Альтее, и меня вдруг озарило. Я не могу просто отвернуться и уйти от того, что построили все эти женщины, от того, чем они занимались, кем они были, и от того, что они претерпели ради того, чтобы я могла здесь жить. Они часть моей истории, а я – часть их истории. Мне кажется, вплоть до сегодняшнего дня я этого просто не понимала. Что именно они – мое наследие. Не имение – не земля и не стоящие на ней дома, – а именно эти женщины.

– А как же твоя работа?

– Я могу создавать духи и здесь.

Эндрю недоверчиво посмотрел ей в глаза:

– Ты готова просто взять и отказаться от своей жизни в Нью-Йорке?

– Готова. Я весь последний час бродила по лесу, пытаясь увязать то, к чему я стремлюсь, с тем, что я обещала себе много лет назад, и наконец я осознала. Мама была права. Я имею право на счастье, и это мой единственный шанс. Ты мой единственный шанс. А все остальное – просто ерунда. Завтра же я позвоню Люку и скажу, что ему следует поискать нового креативного директора. – Она подняла руки, чтобы коснуться лица Эндрю, с наслаждением вдохнув исходящий от его кожи теплый амбровый аромат. – Я хочу писать свою историю здесь, Эндрю… с тобой, если ты все еще готов связать себя со мною.

Он крепко обхватил ее и привлек к себе, из оказавшегося вдруг очень близко рта лицо ее овеяло жарким дыханием.

– Я люблю тебя, Эльзибет Лун. Я любил тебя в восемнадцать лет, и буду любить в восемьдесят. Это самый что ни на есть непреложный факт.

И он приник к ней в поцелуе. С обостренной нежностью его губы сомкнулись на ее губах. Она ведь чуть не отказалась от всего этого… чуть не отказалась от него.

Отвергнуть все то, что они могли бы обрести вместе – вернувшись к тому, что ее бабушка называла «половиной жизни». Как она вообще могла подумывать об этом всерьез? Альтея говорила ей о пустых страницах, напоминая, что лишь она, Лиззи, сделав собственный выбор, может решить, как эти страницы заполнить. И теперь она сделала свой выбор.

– Обязательно тебе это припомню, – прошептала Лиззи между поцелуями. – Насчет любить меня и в восемьдесят.

Чуточку отстранившись от нее, Эндрю широко улыбнулся:

– Что же такое случилось, что ты больше не отвергаешь для себя формулу «вместе долго и счастливо»?

Лиззи выскользнула из его объятий, взяла Эндрю за руку и повела под сень любимой ивы Альтеи.

– Вот что случилось, – подняла она со скамейки «Книгу воспоминаний» и вручила ему.

Эндрю взглянул на рукописную страничку, потом вновь посмотрел на Лиззи:

– Это та самая книга, о которой ты мне говорила? Которую Альтея оставила для тебя? Та, что с засушенными цветками?

– Именно, – нежно улыбнулась Лиззи. – Прочитай последнюю страницу.

«Гардения… Для тайной любви.

Милая моя Лиззи!