Последняя из Лунных Дев

– Альтея тоже обычно так это называла, но сама я никогда не ощущала это как некий особый талант. Порой я узнаю о человеке то, о чем предпочла бы и не знать. Как будто кто-то думает при мне вслух.

– Если тебе был дан такой дар, значит, на то есть причина. Магия приходит туда, где может найти себе наилучшее применение.

Лиззи рассеянно кивнула, размышляя о том, какая польза может быть от женщины, которая поет для пчел.

– Пожалуй, что да. Но все равно ваше занятие мне кажется опасным. А вдруг что-то случится? Что, если они внезапно все решат на что-то разозлиться?

Эвви подняла взгляд от рамки, которую она изучающе разглядывала.

– Пчелы – они же как люди, детка. Они нападают, только когда чувствуют чью-то угрозу. Когда они напуганы. То же самое и с нами. В конечном счете нас всегда жалит то, чего мы боимся. То, от чего мы прячемся или что пытаемся подальше оттеснить. Когда же мы отбрасываем страх – или перестаем сопротивляться, – то все просто идет своим чередом, куда более естественным и безболезненным путем.

– Вы сейчас говорите, прямо как Альтея с ее метафорами о природе – она вечно пыталась меня чему-то наставлять.

Эвви задвинула очищенную липкую рамку на прежнее место и вытерла руки о фартук.

– Я бы сказала, это, пожалуй, самый замечательный комплимент, который я когда-либо получила.

– Я нашла книгу, – неожиданно выпалила Лиззи. – В книжном шкафу в комнате у Альтеи. Ту, что она написала только для меня.

Эвви кивнула ей с тихим, задумчивым лицом.

– Она закончила книгу за день до кончины. Я помогла ей засушить нужные цветы и травы. И когда она закончила – я заперла книгу в шкаф вместе со всеми остальными. Она знала, что ты найдешь ее послание, когда настанет время.

– Как она вообще могла это знать?

Эвви засветилась характерной для нее загадочной улыбкой.

– Она вырастила тебя, девочка. И любила тебя всей душой. Такого рода связь не прерывается только оттого, что кто-то из вас двоих вдруг перестал дышать. Эта книга – плод большой любви. Это возможность по-прежнему наставлять тебя после ухода в другой мир.

– Я думала, для этого она оставила здесь вас.

– Не говори ерунду. В улье всегда может быть лишь одна королева-матка. И это была Альтея.

Лиззи не могла сдержаться, чтобы не задать сам собой просящийся вопрос:

– А что происходит, когда матка умирает?

Эвви устремила на нее долгий изучающий взгляд.

– По-разному, – ответила она наконец. – Иногда она сама взращивает себе замену. Но если гибель ее случилась внезапно и рой оказался к этому не готов, то пчелиная семья объединяется и выращивает себе новую матку. Ее тщательно к этому готовят, кормят и лелеют, пока она не будет готова принять свою королевскую должность пчеломатки.

– И что тогда?

– Как у всякой королевы, ее единственная ответственность – это обеспечить выживание пчелиной семьи.

– Вы имеете в виду продолжение рода? – как бы между прочим обмолвилась Лиззи.

– Да. Ее задача – как следует заселить улей и в конечном счете дать жизнь своей преемнице. Если ей это не удастся, то пчелиная семья зачахнет и, оставшись без матки, может вовсе погибнуть… если в дело не вмешается пасечник.

Лиззи ненадолго углубилась в себя, обдумывая услышанное и сознавая, что их разговор явно перешел от пчеловодства к чему-то, тесно касающемуся лично ее.

– То есть вот для чего вы здесь? Чтобы «вмешаться»?

Эвви застенчиво улыбнулась.

– Ну, что-то вроде того. Твоя бабушка очень надеялась, что я сумею сгладить какие-то моменты, когда ты вернешься.

– А что, если бы я вообще сюда не вернулась? Я вовсе не собиралась этого делать.

– Глупышка. Ты всегда собиралась сюда вернуться. Просто ты этого еще не знала. А вот она знала. И потому оставила для тебя эту книгу. Потому что понимала, что тебе будет трудно. Что тебе всегда здесь было жить не просто, учитывая то, как ты росла – без друзей и без хорошей матери, с которой можно было бы поговорить. А потом еще и этих несчастных девочек нашли мертвыми. Все стали обвинять Альтею – но и ты получила тогда свою долю гнева и опалы. И, тем не менее, сейчас ты здесь, в Сейлем-Крике – и уже всерьез намерена разворошить осиное гнездо. Это немалая храбрость с твоей стороны.

– Или, может, просто безумие. – Лиззи покачала головой, отведя взгляд в сторону леса. – Еще не поздно позвонить Роджеру Коулмэну и сказать, чтобы он забыл о нашем разговоре. Я могла бы просто все бросить и вернуться в Нью-Йорк.

Эвви тут же вскинула брови.

– Что, и правда могла бы?

Лиззи задумалась. Все-таки она была не такой, как Люк. Она не могла просто принять все как есть и с облегчением вздохнуть, что все закончилось. Потому что ничего еще не закончилось – и не закончится до тех пор, пока все до единого в Сейлем-Крике не будут знать, что же на самом деле произошло в тот вечер, когда исчезли Хизер и Дарси Гилмэн. Вот только готова ли она – готова ли по-настоящему – заплатить свою цену за эту истину. Ей очень хотелось ответить «да», поверить в то, что она готова ко всему тому, что бросят ей в лицо Гилмэны и прочие жители города. Но в этом она при всем своем желании не была уверена до конца.