Последняя из рода Блау

В итоге мы сошлись на том, что сократили срок контракта до года и ввели ограничения на «исключительно целительскую деятельность», оставив прочие условия неизменными.

Чтобы принести клятву и скрепить контракт, пришлось прорезать дыру в покрывале, чтобы он мог просунуть руку. Освобождать его полностью я не рискнула. Злой Нике непредсказуемый противник.

– На крови. Если не передумаешь, Блау. – Он отдернул ладонь, когда я хотела сложить обычную клятву.

Нике, Нике, сейчас ты себя переиграл! Теперь тебе вообще никуда от меня не деться.

Марта выступила свидетелем скрепления клятвы – в храм Великого горцев не затащить и под страхом смерти. Серебристые ленты послушно вспыхнули, обвив запястья, ранки на ладонях мгновенно затянулись. Принято! Я еле слышно вздохнула с облегчением – все-таки от Нике можно было ожидать чего угодно.

Веревки разрезали, и, когда сняли покрывало, Нике зашатался, разгоняя застоявшуюся кровь. Потопал ногами, покрутил запястьями и сразу рванул ко мне и вцепился в горло.

Я махнула Марте за спиной – не мешать!

Чтобы посмотреть ему в глаза, мне пришлось привстать на цыпочки и запрокинуть голову – я и забыла, какой же он высокий. Отстраненно констатировала, что на шее останутся синяки – жмет сильно, нужно будет их свести до того, как покажусь на глаза Ликасу.

– Стало легче? Может быть, наконец займемся делом? – Я махнула рукой, указывая на кровать.

Нике отпустил меня, нарочито брезгливо отерев пальцы о кафтан.

– Кастуй стандартное диагностическое, на последней четверти замедли – будут изменения в последнем узле, и сразу не запитывай контур, я проверю.

Он фыркнул и быстро выполнил мое требование, красуясь скоростью и чистотой плетений.

– Теперь, не завершая, соедини один и четыре, потом на шестнадцать и двойная петля. Завершающим будет третий узел, – диктовала я сухо и коротко.

– Такого плетения нет.

– Сакрорум! Контракт! Соедини один и четыре, потом на шестнадцать и двойная петля. Завершающим будет третий узел.

Нике сплел требуемое, всем своим видом показывая, какая я идиотка.

– Все правильно. Запитывай и отпускай.

Диагностические чары вспыхнули и впитались в грудь мальчишки. Через мгновение над телом появилась объемная трехмерная проекция, в которой чередовались темные и светлые пятна, ровные столбики цифр-показателей светились по бокам.

Удивлен? Еще больше бы ты удивился, если бы я сказала, что это твоя собственная разработка – модификация диагностических чар, экономит силы и время.

Я отодвинула ошарашенного Нике в сторону и приступила к анализу проекции, пальцы привычно порхали по диаграммам показателей. Уровень силы, общее состояние, сердце, парализация нервных окончаний, локализация в области сердечной чакры… Локализация. Я прокрутила проекцию тела мальчика еще раз, увеличив темные области. Еще увеличить. Так и есть! Великий!

Я прыгнула на кровать и сбросила одеяло на пол – не до того, стянула носки и проколола подошвы больного кончиком ножа. Нет реакции. Нет крови. Третья, мать вашу, стадия.

– Марта! Аларийцы! – Голос от страха осип совершенно. – Кто из аларийцев контактировал с ребенком?

– Что это… – Нике не понял ничего из увиденного, и это правильно. Проклятия проходят только на четвертом курсе.

– Помолчи! Марта…

– Двое, кроме меня. У кочевых иммунитет, мисси. Двоих изолировали в комнате над конюшней. Проверяю только я. – Знахарка говорила с удовлетворением, как будто я успешно прошла какой-то сложный экзамен.

Псаковы идиоты! Двое!

– Марта… – застонала я сквозь зубы. – Это проклятый Мор, ты понимаешь это? Куда они лазили, чтобы подцепить такое? Родовые усыпальницы? Грань?

– Могильники на северной стороне.

– Могильники? Кто еще был с мальчишкой? Он бы не полез в могильники один.

– Трое, мисси. Остальные чистенькие. Это Браям не свезло.

– Чистенькие это пока, а потом… – Я лихорадочно соображала. – Кто в курсе?

– Только вы, мисси. Главный в поместье – в общих чертах. – Это она о Ликасе.

– В общих чертах? То есть Ликас в курсе, что все аларийцы могут заразиться? Все! Будет эпидемия, Марта, об этом ты тоже сказала Ликасу?

– Мисси вылечит всех, Марта сказала это главному… – Она помедлила. – Вся община в курсе. Все будут молчать. – Она изобразила жест «молчания до Грани». Этот коллективный аларийский разум, как я могла забыть. Действительно, в курсе уже все.

– Марта, это эпидемия! Это карантин! Это значит, что аларийскую часть деревни закроют наглухо.

– Сожгут, мисси. Часть деревни сожгут, и проклятие разрушится под действием очистительного огня.

Пожар. Ну конечно пожар! Вот о чем Марта пыталась мне сказать.

Пожар действительно был, тогда выгорела только аларийская часть деревни, у леса. Дядя тогда сказал, что из-за неаккуратного обращения с артефактами огня помощь подоспела не вовремя и выгорело почти полдеревни. Потом, после пожара, многие выжившие аларийцы ушли с табором, в поместье осталось всего несколько человек.

А был ли пожар, дядя?

Я вздрогнула, как наяву представив, как пылает дом Браев и вся улица за ним, как жадные ненасытные языки пламени лижут деревянные балки, все ближе и ближе подбираясь к крыльцу…