Последняя из рода Блау

Корни плавились в воздухе, танцуя в центре печи, кровь длинными тонкими нитями отдавала энергию и силу травам, золотая пыль дрожала в воздухе, песочные часы переворачивались… Я не отвлекалась ни на мгновение. Регулировка правильной температуры плавления, вращение в воздухе в нужную сторону, порядок ингредиентов… Около печи было жарко, пот катился градом.

Наступил самый ответственный момент, который мы с Нике прорепетировали несколько раз, прежде чем начать плавить.

Нике абсолютно правильно сплел завершающий узел чар, который нужно было мягко и нежно отправить в печь, чтобы все части состава соединились в единое целое.

– Я хочу часть эликсира. – Темное плетение колыхалось в воздухе, но Нике медлил. – У нас тоже есть пустые…

Пустые или бессильные Темные чем-то похожи на аларийцев, они не имеют искры силы внутри без источника. Моровое поветрие валило таких с ног с летальным исходом.

Руки Нике дрожали все сильнее, удерживая узел. Алхимическая печь начала вздрагивать, синие искры полетели на пол.

Псаков идиот! Псаков горец!

Печь просто не выдержит. И сейчас пойдет откат от нарушения контракта, и все псакам под хвост…

– Эликсир… – Голос Нике дрожал от напряжения, печь гудела все сильнее, вибрации чувствовались в горячем воздухе. – Эликсир! – Нике хрипел, из последних сил удерживая контроль над узлами плетения.

Псаков упертый идиот!

– Слово. Отпускай, – выговорила я быстро сквозь зубы. Нике с облегчением отпустил чары, и печь одобрительно загудела. Синее пламя взвилось почти до потолка, рождая правильные золотые капли волшебного эликсира.

Великий, у нас получилось!

Нике свалился в судорогах через мгновение. Я наблюдала за этим идиотом с отстраненным любопытством, поставив для устойчивости ему на грудь сапожок, чтобы зафиксировать тело. Откат от контракта был значительно мягче, чем при нарушении родовой клятвы, либо… либо на самом деле не хотел слишком вредить.

Останавливать наказание я не стала – пусть на своей шкуре прочувствует всю глубину собственного идиотизма.

Когда мышцы почти перестали сокращаться и Нике задышал ровнее, я присела рядом.

– В следующий раз я разорву контракт в одностороннем порядке. Без силы тебя попрут из академии, вернешься в свою любимую высокогорную деревушку и будешь до конца жизни заниматься охотой и собирательством. – Я говорила спокойно и размеренно, перечисляя известные факты. По задрожавшим ресницам Нике я поняла, что этот идиот проникся блестящими перспективами. – Ты не единственный Темный в городе, который может кастовать плетения, Сакрорум.

Больше мы не разговаривали. Я отмерила ему три капли, швырнув флакон, а остальное золотистое чудо разделила на две половины – себе и Марте.

Времени до заката было еще достаточно, и я начала нарезать ингредиенты для пятновыводителя – нужно же представить обществу результат своей кропотливой работы.

Наверх по узкой лестнице мы поднимались, старательно избегая касаться друг друга плечами. Нике дулся и устало молчал, прибрав всю лабораторию. Я размышляла.

С дедушкой Ву прощалась почтительно и быстро, с Фей-Фей нежно, гордо продемонстрировав зеленый пузырек с пятновыводителем. Фей щурилась от смеха и всучила мне очередное свое творение в бамбуковом тубусе.

– Дядя скоро снимет комендантский час в поместье, поговорим перед школой, – торопливо шепнула я Фей. Действительно, скоро учеба, турнир, приемы. Жизнь не стоит на месте.

Стоило торопиться – солнце садилось, и нас могли не выпустить из города.

На улицах было совершено пусто, ни души. На выезде из ремесленного квартала, на повороте к гостинице я остановила коня и подозвала Нике.

– Живешь, как обычно, твое время – твои дела. Нужно будет – пришлю вестника. О практике поговорим позже. – Я уже было собралась трогать коня, но тут Нике удержал его за поводья и сплел купол тишины.

– Извини…те, – выговорил он сквозь зубы, упрямо глядя на шпиль ратуши.

– Извинить за что? За то, что нарушил контракт? За то, что чуть не запорол трехчасовую работу? За то, что там, – я махнула в сторону поместья, – кто-то может умереть, не дождавшись лекарства? За что именно ты просишь прощения, Сакрорум? – Его идиотизм мог стоить слишком дорого.

– Я извинился, больше не повторится. – Он упрямо тряхнул темноволосой головой. Псаковы твердолобые горцы. – Я хочу знать, обет и контракт… – Он с волнением облизнул губы. – Откуда все это?

Продается и покупается все, но самой ценной разменной монетой Нике всегда были и оставались знания.

– Оттуда. – Я повторила объяснение, придуманное для Луция, подняв малую печать и постучав по гербу Блау пальцем. Глаза Нике расширились, полыхнув завистью и чем-то еще. Ненавистью к Высшим, имеющим доступ к родовым ресурсам? Похоже, нам с Нике предстоит еще долгий-долгий путь.

Но сейчас мне было все равно. Я устала.

Глава 24 Эликсир 3

В деревню въезжали после заката. Дома приветливо горели золотым теплом окон, собаки лаяли на незваных ночных гостей.