Последняя из Танов

– Дочери всех моих друзей уже замужем за перспективными мужчинами и родили детишек. А я? Когда наступит моя очередь? Ни одна из двух моих дочерей НЕ ИНТЕРЕСУЕТСЯ этим. ВООБЩЕ. – Она осуждающе показала на меня пальцем. – Как возможно, что некрасивая женщина в возрасте типа Хелен нашла себе гвайло[30] в мужья, а ты нет?

Я вцепилась в собственные волосы; в левом ухе шумело. Перед глазами все плыло, а лицо пульсировало.

– Хорошо, хорошо. Я вижу, что ты собираешься раздуть из мухи слона. Все, я умолкаю. – Она вздохнула. – Какая уже разница. Дети меня не слушают. Я как будто не существую.

Не срывайся. Не срывайся. Дыши глубоко и думай о хорошем.

Я представила, как душу собственную мать.

– Я пойду к себе в спальню, – сказала я, когда снова ощутила контроль над лицом. – Я переоденусь в шорты, так что если ты собираешься перейти к физическому насилию, то следы будет лучше видно.

– Не драматизируй, – сказала женщина, которая только что обманом заставила меня принять лекарство.

Я открыла дверь в свою комнату, чтобы снять рабочую одежду, и получила второй шок, открыв ящик комода.

Я завопила. И думала, что никогда не перестану вопить. Я была уверена, что, вопя, умру от аневризмы.

Мои страдания привлекли маму в комнату.

– Какого. Черта. Все. Это. Значит? – сказала я ледяным голосом, показывая на опустошенный ящик для нижнего белья. В нем осталось только спортивное белье, то есть растянутые серые трусы из хлопка.

Вряд ли она этим ограничилась; я прошла к кровати и выдернула ящик тумбочки. Все презервативы из него пропали.

– Где. Мои. Презервативы? – произнесла я тем же ледяным голосом.

– В мусорном ведре вместе с твоими черными кружевными трусами, где им и место, – сказала мама сухо. Она посмотрела на меня с неодобрением. – Кстати, тебе стоит немного похудеть. Я заметила, что ты теперь покупаешь все на два размера больше. Кому ты нужна будешь, если растолстеешь?

Мне понадобилась вся сила воли, чтобы остаться на месте.

– Пожалуйста, уходи. Прямо сейчас. Пока я не взорвалась.

– Да ладно тебе. Я не могу сейчас уйти. Я уйду завтра, когда смогу взять такси, не рискуя быть изнасилованной. – Она хлопнула в ладоши. – Кстати, я приготовила нам ужин на двоих. Так что пойдем со мной, поедим вместе. Я сделала твою любимую курицу с грибами и чесночной пак-чой[31].

В животе заурчало; я не ела с обеда и была очень голодна. Но как же мои принципы…

В конце концов живот принял решение за меня. Я разберусь с мамой в следующий раз, например, когда она станет старой и не сможет ходить. Посмотрим, как ей понравится жить в местном доме для престарелых у методистской церкви.

После еды я попыталась выяснить, зачем она приехала.

– Разве я не могу просто так навестить свою любимую дочь? – сказала она.

Я прищурилась.

– Я тебя знаю. Ты никогда не приезжаешь просто так. Давай, мам, выкладывай.

Она поколебалась.

– Ну, если ты настаиваешь. Я получила от твоей сестры сообщение. Она оповестила меня, что Камарул сделал ей предложение. И она согласилась.

Я радостно вскрикнула. Наконец-то! Поверить не могу, что Мелисса и Камарул наконец обручились – они так долго ждали правильного момента (то есть благословения моей мамы), но, судя по всему, их озарило, и они решили не ждать его больше. Я так ими горжусь.

– Ну что ж. Пусть тогда женятся без меня, потому что хоть я и не могу их остановить, но на свадьбу уж точно не собираюсь. Мне нужно, чтобы ты это передала, потому что я с ней не разговариваю, – сказала она.

– И почему же? – потребовала я ответа. – Тебе не надоели эти глупости?

– Ты не понимаешь, почему я так думаю, но поверь, я знаю лучше, – раздраженно ответила она. – Мелисса об этом пожалеет. Она собирается бросить все ради мужчины: свою культуру, потенциальное наследство от тетушки Вэй Вэй – все. Это глупое решение.

Я подложила себе еды на тарелку и встала.

– Я иду спать, а ты ей сама скажи, – выпалила я кратко.

– Я не буду с ней говорить, пока она не бросит его! – крикнула мама мне в спину.

Я захлопнула за собой дверь, чтобы немного сбросить напряжение. Мама была упрямая и узколобая. Хорошо, что я не такая.

Пятница, 15 апреля

7:40. Усадила маму в такси. На ее лице читалось раскаяние, но я не попалась на эту уловку. Она может жаловаться на своих детей тетушке Чжан, другой сестре, живущей в Сингапуре, у которой два ребенка пытались стать актерами, а младший был «инфлюэнсером в соцсетях» с несколькими сотнями подписчиков. Эти двое как раз могли обсудить, который из детей разочаровал их сильнее.

12:30. Отличный видеозвонок с сестрой и Камарулом, которые отмечали свою помолвку в Букит-Ларут в каком-то хипстерском ретрите с домиками на деревьях. Я была немного обижена, что она не сообщила мне сразу (все произошло в прошлую пятницу), но она объяснила это опасением, что я всем разболтаю до того, как она наберется храбрости сказать маме. Будто я стала бы!

Когда Мелисса спросила, придет ли мама на свадьбу, я ответила:

– Кажется, она еще не решила, но давай посмотрим.

Молчание.

– Ясно, – сказала она тихо.