Последняя колония

– Никто и не говорит, что нужно врать, – сказал я. – Скажите правду: что следом за стадами фантов идут хищники, что они очень опасны и что до особого разрешения никто не должен гулять в лесу или вообще удаляться в одиночку от Хорватграда без крайней на то необходимости. Но о подробностях пока что следует умалчивать.

– Но почему? – не унимался Гутьеррес. – Эти твари представляют для нас реальную опасность. Они уже убили одного из нас. Убили и сожрали! Мы обязаны подготовить людей.

– Дело в том, что, когда люди отправляются охотиться на какое-нибудь существо, обладающее мозгами, они зачастую ведут себя крайне неразумно, – пояснила Джейн. – Точно так же, как вы сейчас.

– Я вовсе не считаю свое поведение неразумным, – огрызнулся Гутьеррес, смерив Джейн яростным взглядом.

– Тогда ведите себя разумно, – отрезала Джейн, – потому что могут быть серьезные последствия. И не забывайте, Гутьеррес, что это государственная тайна.

Гутьеррес умолк, но было видно, что он кипит от гнева.

– Послушайте, – снова заговорил я. – Если эти существа разумны, то думаю, что помимо всего прочего мы несем перед ними определенную ответственность. Прежде всего мы не имеем права истреблять их из-за трагедии, явившейся, возможно, следствием недоразумения. И если они разумны, то нам, может быть, удастся внушить им, что лучше всего для них будет держаться от нас подальше.

Я протянул руку, и Трухильо вложил мне в ладонь острие.

– Помилуй бог, вы же видите, чем они пользуются.

Я помахал наконечником копья.

– Даже с теми примитивными ружьями, которые вы вынуждены здесь использовать, нам будет раз плюнуть уничтожить их всех до одного. Но я хотел бы постараться не делать этого, если найдется другой выход.

– Позвольте мне осветить сложившееся положение с другой позиции, – по-парламентски велеречиво заговорил Трухильо. – Вы просите нас скрыть принципиально важную информацию от уполномочивших нас людей. Я – и, думаю, присутствующий здесь Пауло не в меньшей степени – беспокоюсь из-за того, что сокрытие этой информации снижает безопасность наших людей, поскольку они не представляют в полной мере, с чем им придется иметь дело. Подумайте хотя бы о том, где мы все сейчас находимся. Мы забились в грузовой контейнер, покрытый маскировочным материалом, чтобы нас не могли заметить, а причина в том, что наше правительство скрыло от нас жизненно важные сведения. Колониальное правительство сделало из нас дураков. Это и есть та причина, по которой мы вынуждены жить как в каменном веке, а не как подобает цивилизованным людям. Только не сочтите за обиду, – добавил он, обернувшись к Хайраму Йодеру.

– Не тревожьтесь, – успокоил его Йодер.

– Я, собственно, хочу сказать, что верховное правительство этими тайнами причинило нам колоссальные неприятности, – продолжал Трухильо. – Так с какой же стати мы должны вести себя так же по отношению к нашим согражданам?

– Я не намерен сохранять это в тайне на веки вечные, – пояснил я. – Но сегодня нам не хватает информации о величине реальной угрозы, исходящей от этих существ, и я хотел бы иметь возможность все выяснить без помех со стороны людей, свихнувшихся от страха перед прячущимися в кустах роанокскими неандертальцами.

– Вы полагаете, что наши люди свихнутся от страха? – вскинулся Трухильо.

– Был бы очень рад ошибиться. Но лучше перестраховаться, чем поступать опрометчиво.

– Поскольку выбора у нас, похоже, нет, давайте перестраховываться, – кисло заметил Трухильо.

– Боже! – воскликнула Джейн.

Я отметил в ее голосе необычную ноту: раздражение.

– Трухильо, Гутьеррес, попытайтесь пошевелить вашими треклятыми мозгами. Мы ведь вовсе не были обязаны говорить вам все это! Когда Марта нашла Лунга, она и понятия не имела, что именно она видит. Из всех вас только Йодер понял, что случилось, да и то лишь потому, что ему показали труп. Если бы мы не созвали вас сюда, вы так ничего и не узнали бы. Я могла упаковать труп и похоронить его не открывая, и никто из вас не догадался бы, зачем и почему это сделано. Но мы не хотели ничего от вас скрывать, мы знали, что должны поделиться с вами информацией. Мы настолько верим в ваш разум, что говорим вам то, что смело могли и не говорить. Но доверьтесь и нам, когда мы просим вас выждать некоторое время и не сообщать все сразу колонистам. Мы просим не слишком много.

– Все, что я вам сейчас говорю, подпадает под действие закона о государственной тайне, – торжественно сказал я.

– А что, у нас есть государство? – осведомился Джерри Беннетт.

– Джерри… – На сей раз мой тон был укоризненным.

– Извините. Так в чем же дело?

Я рассказал Джерри о местных жителях и о собрании совета, прошедшем минувшей ночью.

– Ну и дичь! – воскликнул Джерри. – И что же вы хотите от меня?

– Просмотрите все имеющиеся файлы об этой планете. И сообщите мне о любом, даже самом незначительном признаке того, что Союз колоний имел хоть какое-то представление об этих парнях с копьями. Пусть даже этот признак будет самым косвенным и спорным.