Последняя командировка

– Да, брось, ты Виктор раньше времени хоронить «Циркуля», он еще всех нас переживет, – произнес Гафуров.

– Может ты и прав, пережил бы. Думаю, что он останется вечно молодым. Ильяс! Проверь это, в Москве «Циркуль» или нет?

– Ну, хорошо, Виктор, проверю, – произнес он. – Пристал ко мне, как банный лист.

Абрамов вернулся на кухню и, расставив на столе чашки, стал в них разливать заварку.

***

Жуков, оказался в одной камере с местными ребятами из группировок. За несколько часов проведенных с ними в камере, он пережил не совсем приятные моменты. Неизвестно, почему, но они заподозрили в нем камерного стукача, за это его сильно избили. Ему разбили все лицо: губы, нос, а также сильно попинали. Дежурный по отделу был вынужден перевести его в небольшую камеру, предназначенную для буйных пьяных клиентов медицинского вытрезвителя. Полученные им побои, окончательно надорвали и так не слишком высокий его боевой дух.

Когда его ввели к Виктору в кабинет, он просто не признал в нем того Жукова, которого он часа три назад оставил в дежурной комнате.

– Бог мой, кто это тебя так отделал? – поинтересовался у него Абрамов. – Да на тебе лица просто нет!

– Кто, кто, словно сами не знаете? – произнес он. – Сами засунули меня в «пресс-хату», а теперь делаете удивленное лицо.

– И за что это они тебя так?

– Они посчитали, что я стукач и чуть не убили меня в камере. Если бы не дежурный наряд, они бы точно меня там затоптали, – произнес Жуков.

Абрамов взглянул на Жукова. Лицо парня было темно-синим, с фиолетовым оттенком под глазами. Распухшие разбитые губы, не давали ему возможности нормально общаться.

– Ну, будем считать, что школу мужества ты уже прошел. В тюрьме будет значительно легче, – произнес Виктор. – Скажи спасибо, что пацаны тебя еще не «опустили», а то бы так и стал педерастом.

Увидев в его глазах страх, Абрамов продолжил:

– Вот, что Дмитрий? Или ты мне все сейчас рассказываешь о том, кому продал этот пистолет «ПСМ» или я тебя снова возвращаю в эту камеру.

Жуков колебался не так долго, он посмотрел на него и задал Виктору всего один вопрос:

– Скажите, а меня посадят за это или нет?

– Я не судья Жуков. Я не сужу людей и поэтому я за судью говорить не буду. Могу только сказать одно, что суд учтет твои правдивые показания при вынесении приговора.

Он усмехнулся разбитыми губами.

– Явка с повинной облегчает совесть, но удлиняет срок. По-моему так у вас говорят.

– Это не всегда, Жуков.

–Тогда пишите, – произнес он. – С Павловым Вадимом мы познакомились года два назад, когда он еще работал у нас на заводе. Он уже тогда воровал запчасти к пистолетам и кому-то сбывал их. Однажды он с конвейера стащил уже замаркированный ствол от пистолета ПМ. Эту кражу заметил мастер цеха и, вызвав его к себе в кабинет, предложил ему уволиться с работы. Павлов не хотел увольняться, но мастер пообещал ему, что он передаст это дело, связанное с кражей боевого ствола в милицию. Ему ничего не осталось делать, как написать это заявление и уйти с работы.

После того, как он уволился с предприятия, я на какое-то время потерял с ним связь. Встретились мы с ним снова полгода назад. Павлов предложил мне заняться продажей оружия. Сам Павлов, получив разрешение на приобретение газового оружия, стал скупать его в оружейных магазинах города. Иногда он ездил за оружием в город Глазов, Пермь, Казань.

В мою задачу входило хищение боевых стволов и переделка газового оружия в боевое. При наличии боевого ствола, эта переделка занимала от силы минут тридцать. Всего мы с Павловым, таким образом, изготовили около двадцати пистолетов, а если точнее, то девятнадцать. Около месяца назад, Павлов принес мне впервые пистолет «ПСМ» и попросил меня поменять у него ствол. С неделю у меня ушло на то, чтобы стащить с работы этот ствол. Когда я его сделал, я связался с ним и сообщил ему, что пистолет к продаже готов. Вечером ко мне домой приехал Павлов. Вместе с ним в коридоре стояло двое не знакомых мне парней. Мне ничего не оставалось, как пригласить их в свою квартиру. Ребята осторожно вошли в квартиру. Один из них сел за стол, а второй остался стоять около двери.

– Это мой товарищ по бизнесу, Жуков, – произнес Павлов. – Это из-под его золотых рук газовые пистолеты превращаются в боевое оружие.

Я раньше слышал от Павлова, что он наладил тесные связи с ребятами из Набережных Челнов, но никогда до этого их не видел. Одного он представил мне как «Узкого», а второго он почему-то все время называл «Габон». Они в тот вечер купили у нас три пистолета, два «ПМ» и один «ПСМ». Все проданные нами пистолеты были без боеприпасов.

Совсем недавно, с неделю назад, Павлов мне рассказал, что к нему снова приезжал этот «Габон!» и просил у него сделать еще три пистолета «ПМ». Павлов взял у него аванс и пообещал ему, что изготовит эти пистолеты к седьмому мая, то есть к завтрашнему дню.

– Скажите, Жуков! Обнаруженные во время вашего личного досмотра стволы предназначались для этой сделки?

– Нет. Те пистолеты я сделал дня три назад и передал их Павлову.