Последняя крепость. Том 2

На вершине Великой Мифриловой Башни Порядка, в Саду Благословенной Вечности традиционно проходили Форумы Высокого Народа, на которых обсуждались насущные проблемы и сообща выносились устраивающие каждого решения. Эльфы собирались именно здесь, потому что Обитель Жизни являлась лучшим напоминанием о том, что все в Тайных Чертогах равны между собой от рождения и до смерти.

Певец Шепчущих Листьев Гразуадий, Бродящий В Сумерках Вечного Хаоса удобно, точно в постели, возлежал в лепестках бутона, распустившегося много тысяч лет тому назад в день его рождения. Усилием мысли он заставил стебель розы согнуться и опустить бутон немного ниже. Туда, где скользили по необычайно длинным и причудливо изогнутым листьям Обители Жизни, как по провешенным мосткам, разносящие напитки и яства золотые големы, похожие на больших суетливых жуков. Приняв от голема хрустальный кубок с вином, Гразуадий отпил глоток (хрусталь тонко звякнул о серебро его маски) и вздохнул, подняв глаза к небу. Хотя в этот момент он не мог видеть никого из своих соплеменников, каждый из которых возлежал в своем цветке Обители, он явственно чувствовал, что взгляды всех устремлены на него.

— Ты хочешь сказать, Певец Шепчущих Листьев, что Высокий Народ не в состоянии сокрушить всего-то пару жалких гилуглов? — услышал он голос одного из своих соплеменников.

— Когда ты последний раз покидал Тайные Чертоги, Левианий? — спросил он в свою очередь и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Ты, верно, уже и забыл, каков мир гилуглов и каковы они сами… Четверо из нас погибли от рук этих двоих — четверо, Левианий! Если мы выступим против болотников войной, сколько еще детей Высокого Народа погибнет в битве с ними? Семеро? Десятеро? Такая цена за смерть двух гилуглов совершенно неприемлема. К тому же… Нельзя менять установившееся мнение всех прочих гилуглов насчет того, что мы явились к ним с миром и благом, нельзя открыто обнажать оружие против этих… грязных созданий. Никак нельзя! Хватит с нас Великой Войны! Посеяв ненависть, не придется ли вновь сбирать урожай… в виде новых Кругов Истины и Константинов?

— В таком случае, как нам быть, Гразуадий? — спросил Бродящего В Сумерках Вечного Хаоса еще кто-то. — Неужели это чудовищное, невероятное, вопиющее преступление… останется без возмездия? Какой это был бы позор для всего Высокого Народа!

Гразуадий не успел ответить. Вопрос, заданный ему, волновал всех. В воздух над Обителью Жизни поднялась рокочущая туча гневных тирад, острыми молниями режуще сверкали в той туче злобные угрозы в адрес мерзких гилуглов. Сотни бутонов тревожно заколыхались на стеблях.

Гразуадий велел своему бутону подняться так высоко, чтобы его могли увидеть все участники Форума. Подобное действие означало, что он собирается сказать нечто важное, — и требовало тишины.

— Рубиновый Мечник Аллиарий, Призывающий Серебряных Волков! — позвал Гразуадий, когда мрачная туча растаяла. — Я слышу голоса многих… Даже тех, кто входил в мир гилуглов последний раз лишь во времена Великой Войны. Но не слышу твоего голоса. А именно твое мнение могло бы стать полезным для всех нас. После гибели Лилатирия и Орелия никого, кроме тебя, кто так хорошо был бы знаком с тем, что творится сейчас в мире гилуглов, нет.

Аллиарий полусидел-полулежал в своем бутоне в какой-то неудобной позе, точно был нездоров. В руках он держал кубок с вином. По неровной дрожи кубка и еще по тому, как эльф клонил голову к плечу, можно было судить о том, что этот кубок — далеко не первый.

— Мое мнение… — вяло проговорил Рубиновый Мечник. — Мое мнение… По мне, так я вырезал бы всех гилуглов подчистую. К большому сожалению, это сделать невозможно, ибо некому тогда будет оберегать нас от чудовищ, приходящих из-за Порогов…

— Ты пьян, Аллиарий! — удивился Гразуадий. — Ты позволил себе напиться на Форуме?

— Прошу прощения у Форума, — отозвался на это Аллиарий, но никакого раскаяния или даже сожаления в его голосе заметно не было.

Он допил вино и швырнул кубок вниз, где его подхватил один из золотых големов.

— Мы потеряли контроль над правителем Гаэлона, и потеряли его окончательно и бесповоротно, — сказал Рубиновый Мечник. — Жаль… С помощью этого гилугла можно было совершить многое. Но разве мало еще осталось гилуглов, облеченных властью?

Он вяло шевельнул пальцами. Бутон его цветка скользнул вниз. Аллиарий взял наполненный кубок, который подал ему голем, опорожнил его в несколько длинных глотков и продолжил: