Последняя, кто умела лгать (СИ)

— Прости, — тихо извиняется, но не спешит выбраться из рук парня. — Это становится всё сложнее и сложнее. Я боюсь, что просто не справлюсь в один момент.

— Ты сильная, Гермиона. Все истории сложные и, если ты смогла вынести свою, значит, ты сильная.

— Я не вынесла её, Тео. Я не могу всплыть со дна, на которое она меня тащит. Тут темно и холодно. И этот холод леденит кожу, душу и сердце.

— Чтобы не говорил Малфой, но я в вечном долгу перед тобой, Гермиона. Ты не позволила ей умереть в тот вечер, — парень снова кидает взгляд в сторону своей матери. — Ты легко могла её выбрать, но выбрала Снейпа. Драко — мой друг и я могу взять его долг на себя, раз он не понимает этого.

— Никакого долга нет, Тео.

— Отец мне говорил, что… — он затих на минуту. — Снейп был твоим другом. Единственным другом.

— Он знал мою историю. Он был проклят.

— Если моя жизнь, вдруг так окажется, поможет тебе выплыть, ты только скажи. Пусть я лучше буду проклят твоей историей, нежели Непростительным из палочки Лорда.

Такое возможно? Он предлагает свою жизнь просто так, просто дарит её, расплачивается. Неужели, остались такие люди? Гермиона не знала, как реагировать и что говорить. Но в объятиях Тео было уютно. Впервые за пять лет она чувствовала себя хорошо.

— Не нужно. В моём послужном списке слишком много имён людей, которые когда-то были готовы отдать за меня жизнь, — она говорила совсем тихо. — Не разменивайся своей жизнью, Тео. Похоже, что это тот урок, который я забыла вам преподать.

Она покидала дом Ноттов с ощущением неправильного спокойствия. Казалось, будто бы это было гнёздышком не одного из Пожирателей, а обычного волшебника — старого доброго друга, у которого есть всегда печенье к чаю.

— Как думаешь, Северус, мы бы смогли быть друзьями? — в который раз она у его надгробия.

Сердце сжимается, и она даже не постояла тут минуты, вновь переместившись в другое место. Тут одиноко. Наверное, в радиусе трёх миль никого нет. Оно и к лучшему. Было бы неловко, если бы какой-то магл увидел Гермиону, которая появилась просто из воздуха. Ещё и в таком непривычном наряде для обычного человека — длинной мантии цвета ночного неба. Она ни разу тут не была, не решалась прийти.

Джин и Томас Грейнджеры 12.03.1998 Любимые не умирают, они лишь рядом быть перестают.

Это одна из фраз Северуса. Когда-то он её произнёс шёпотом, когда рассказывал ей о Лили. Это было единожды, когда он позволил себе разговаривать с кем-то о ней. Тогда он произнёс эту реплику и вышел из комнаты Гермионы. А теперь эти слова виднеются на заснеженном надгробии родителей девушки. Через несколько дней будет два года, как их не стало. Она помнит этот день, словно это было вчера.

Сколько нужно пережить жизней и смертей, чтобы боль перестала душить? Не сосчитать. Красные розы мирно лежат под слоем снега. Она знает, кто тут был. Малфой навещал могилу родителей Гермионы. Зачем? Хотел убедиться или что? Грейнджер не понимает его мотивов. Рука сжимается в кулак в кармане мантии, нащупывая там же клык Василиска, который она забрала из Тайной комнаты. Это напоминает ей вновь о диадеме.

Кикимер не скажет ей, где Сириус. Он никому не скажет, кроме Беллатрисы. Или Драко. Считается ли сын Нарциссы наследником Блэков? Очень и очень смутно верится в то, что эта идея сработает, но договориться с Драко ей проще. Он, как минимум, не отбитый на всю голову.

Она закатывает рукав и надавливает палочкой на метку зная, что Малфой это чувствует. Минута, две, пять. Блондин не объявился. Гермиона повторяет манипуляцию ещё раз и ещё. Щелчок аппарации за спиной оповещает, что она достучалась к Пожирателю.

— Чего тебе, Грейнджер? — небрежно кидает Малфой.

— Зачем ты приходил на могилу моих родителей? — спрашивает то, что крутилось на языке, а не в уме.

— Ну, раз ты сюда не приходишь, то хоть я наведаюсь к ним. Это первые цветы, которые видело это надгробие.

— Мне нужно, чтобы ты поговорил с Кикимером — домовым эльфом Блэков. Мне нужно знать, где сейчас Сириус Блэк.

— Каким образом я это узнаю?

— В тебе течёт кровь Блэков.

— Даже, если и так, — Малфой подходит ближе. — На кой чёрт мне это? Меня мало интересует, где находится братец моей тётки.

— Это прямое поручение Тёмного Лорда. Или я могу передать ему, что ты отказываешься помогать?

— И где этот эльф?

— В поместье Ноттов…

— Ты издеваешься, Грейнджер? — перебивает её Драко. — Пусть твой Нотт и допрашивает грёбаного эльфа. Он тебя трахает, пусть он тебе и помогает.

— Сукин сын, — пощёчина оставляет красный след на идеальной коже Малфоя. — Как ты говоришь со мной? Совсем забылся, с кем говоришь?

— Ох, — он потянулся к месту удара. — Похоже, что так позволено говорить с тобой только тем, кто заставляет тебя кончать по ночам?

— Заткнись! — Гермиона достала палочку.

— Или у малыша Тео не получается? И ты не стонешь под ним?

— Круцио! — красный луч вырывается из палочки Пожирательницы. — Я велела тебе заткнуться, Малфой!