Последняя, кто умела лгать (СИ)

— Многое менялось?

— Нет. Но суть была в том, как оно менялось. В какой-то момент я решила на всё забить и пустить на самотёк.

— Но что-то случилось?

— Святочный бал.

— Ты отшила тогда меня.

— У меня было видение, — на глазах проступили слёзы. — В утро перед балом. Каким-то образом они узнали обо мне и о моих видениях. Они решили проверить догадку через моих родителей.

До рассвета несколько минут, а Гермиона несётся по длинным коридорам Хогвартса, не обращая внимания на возмущение портретов. Она тарабанит со всей силы в двери директора, пока горячие слёзы обжигают лицо. Никто не открывает. Девушка сильнее начинает бить кулаками в толстую дверь. Чувствует, как заноза впилась в кожу, но не останавливается. В руках почти не осталось сил, когда ей наконец-то открыли.

— Мисс Грейнджер? — директор стоит перед ней в синей атласной пижаме и колпаке того же цвета. — Могу я поинтересоваться…

— Помогите им, — она падает на колени перед Дамблдором. — Я молю вас! Пожалуйста!

— Что случилось, мисс Грейнджер?

— Они в доме моих родителей, — она хватает воздух ртом. — Они могут их убить, профессор!

— Я не понимаю Вас, — он растерян и пытается помочь ей встать на ноги.

— Пожиратели… Они пришли за моими родителями. Пожалуйста!

— У Вас было видение?

— Да, мне приснился сон.

— Я думаю, что это кошмар и не более, мисс Грейнджер.

Она всматривается в лицо директора заплаканными глазами. Он говорит на полном серьёзе. Директор не верит словам Гермиона, даже видя её в таком состоянии.

— Я прошу Вас, Альбус! — гриффиндорка срывается на крик. — Они же ни в чём не виноваты! Вы позволите их убить?

— Гермиона…

— Чёрт бы Вас подрал, профессор! Пожиратели ворвались к моим родителям! Не хотите помогать им — позвольте мне! Как мне попасть к себе домой?

Он направляет в неё палочку и шепчет какое-то заклинание, чтобы успокоить. Истерика затихает, а глаза закрываются. Вот так поступили с ней, когда она молила о помощи. Как оказалось позже, Пожиратели всё-таки были в доме Грейнджеров. Напугали до смерти её родителей, но не убили. Казалось бы, что теперь её слова должны воспринимать всерьёз, но нет. Никто ведь не убил, а она кричала о смерти. Она снова все преувеличивала, как позже выразился директор.

После, она больше не пыталась с кем-то говорить. Забыла просто дорогу к кабинету Дамблдора. Избегала встреч глазами с МакГонагалл и молчала во время занятий. Каждое сказанное слово может использоваться против неё. Так ей сказал Фадж.

— Если я, вдруг, узнаю, что Вы продолжаете распускать слухи о том, что Сами-знаете-кто планирует вернуться, то это будет веским поводом для вашего изгнания из магического мира, — Министр злорадно хохотнул. — Следите за своим языком, мисс Грейнджер.

Может, так было бы лучше? Её изгонят и видения прекратятся. Но что-то внутри подсказывает, что так легко она от этого не отделается. Она осталась одна.

— Их убили на твоих глазах? — аккуратно спрашивает Малфой.

— Да, — одними губами отвечает Гермиона. — Я сидела в нескольких метрах от их тел и даже не шелохнулась.

— Как? Ты чуть с ума не сошла от видения. А тут, прямо у тебя на глазах.

— Я выбрала мир, Драко.

— Но они твои родители, Грейнджер.

— И гореть в аду мне за это. За всё.

— Ты знала. Ты знала с самого начала, что их убьют, — догадывается Малфой. — Гермиона…

Рон сидит возле Поттера, а она напротив. Джинни в кресле. Каникулы выдались ужасными. Гермиона набирает полные лёгкие воздуха и решается на ещё один разговор.

— Значит, что-то случится во время третьего испытания.

— Хватит, — Гарри встаёт на ноги. — Достаточно, Гермиона! Это похоже уже на паранойю.

— Практически то же самое мне сказал Дамблдор, когда я говорила ему о Пожирателях в доме моих родителей, но я оказалась права.

— Один-единственный раз!

— Что?

— Ты говорила об опасности на Турнире, — Поттер кипел от злости. — Конечно, этот Турнир не для малодушных. Драконы, русалки. Это несомненно опасно. Ничего другого я не заметил. Пожиратели в школе? Где, Гермиона? Их нет. Возрождение Волан-де-Морта? Это у меня с ним связь, если ты вдруг забыла. И я ничего подобного не чувствую.

— Кто-то же кинул твоё имя в Кубок…

— Это единственный твой аргумент?

— Я…

— Хватит, Гермиона. Ты, конечно, прости. Но тебе бы нервы подлечить.

— Прости, но Гарри прав, — подал голос Рон. — Ты просто много переживаешь.

— Отлично, Рон! Конечно. Вы же лучшие друзья с Гарри.

— Пойдём, Рон, — Поттер и Рон уходят.

— Джинни? — Гермиона смотрит на подругу. — Ты мне веришь?

— Гермиона, милая, — голос выдавал её, она не верит. — Тебе действительно нужно больше отдыхать.

— Да пошли вы все!

— Даже Джинни мне не верила, — она грустно улыбнулась. — Даже Джинни.

— Я всё равно не понимаю…

— А что понимать-то, Драко? Я осталась одна. Или просто пустить всё на самотёк, или стараться разобраться. Я выбрала второе. Оказывается, что если всё-таки вслушиваться в то, что шепчет мерзкий голос, то можно понять.

— Ты поняла смысл пророчеств?

— Да. Он был прост — я должна была из наблюдателя превратиться в главного героя сего действия. Я должна была сделать всё, чтобы стать рядом с Лордом. Всё.

— Но…