Последняя любовь Хемингуэя

Адриане стало неприятно слушать заумные рассуждения писателя, так контрастирующие сейчас с ее трагически-надломленным состоянием. Она обхватила его руками и стала целовать, прерывая поцелуи словами, где указывала, что она целует:

–Я целую твой умный лоб! Твои, всё понимающие и зоркие глаза! Вот! Я целую твой нос, чувствующий всех и вся. Я целую твои губы, которые не понимают иногда, что они говорят… Я целую всего тебя, за то, что ты есть…

И Хемингуэй, ощущая ее соленые слезы на своих губах, устало обнимая свою любовь и отвечая на ее страстные поцелуи, одновременно думал:

«Почему всегда любовь заканчивается расставанием? Для новой встречи? Кто знает! Я до сих пор не знаю. Не поэтому ли в своих романах я с любовью расправлялся через смерть героев. Выдуманные мною ситуации вернулись ко мне бумерангом – смертью любви. Держи удар пострашнее нокаута. Сможешь?…»

Но сердце молчало, а сознание вяло ответило: «Нет!»

…На следующий день Адриана с матерью и Мэри улетели в Штаты. А Хемингуэй долго махал вслед самолету, превращающемуся в невидимую точку неба.

–Хуан! – Сказал он шоферу, оторвав взгляд от голубой пустоты. – В моей сумке виски. Налей мне целый стакан. Содовой не надо…

17 февраля 1951 года на 26 тысяче 531 слове новой книги, Хемингуэй поставил окончательную точку. Он отдал читать рукопись Мэри, прилетевшей накануне из Америки и до сих пор, не разговаривавшей с Хемингуэем. Свет в спальне Мэри горел всю ночь. А утром она сказала мужу:

–Пакостник! После прочтения этой книги, я готова простить тебе все, что ты сделал мне гадкого.

Это была знаменитая «Старик и море», сделавшая Хемингуэя Нобелевским лауреатом.

То, чего хотела от него, Мэри.

Письмо Адриане.

Все издатели и еще некоторые люди, которые прочли «Старика и море», считают, что это классика. Можно подумать, что я хвастаюсь. Но это не так, потому что это говорю не я, а все они. Они утверждают, что книга производит удивительное, самое разностороннее впечатление. Даже те люди, которые меня не любят, имея, возможно, на то основания, и те, кому не нравятся мои книги, говорят тоже самое. Если все это действительно так, то это значит, что я сделал то, чему пытался научиться всю мою жизнь; значит, это удача, и мы должны радоваться этому. Но я должен забыть об этом и должен попытаться писать еще лучше…

Глава 4. Последний раз – Венеция

«Все мы любим Венецию.

А вы, может, больше всех».

«—Почему мы стареем?

—Откуда я знаю, полковник?

Наверное, это закон природы».

—Да. И я так подозреваю.

«За рекой, в тени деревьев».

«Нью-Йорк геральд трибюн», 25 января 1954 года.

Смерть писателя Хемингуэя. Экстренное сообщение.

Вчера, поздно вечером в редакцию пришло трагическое известие из Африки. В районе водопада Мэрчисон, у озера Альберта, самолет «Сессна», на котором находились Эрнест Хемингуэй, его жена Мэри и пилот, пропал без вести. Предпринятые властями поиски пока не дали результатов. Это второе за последний месяц известие о смерти Эрнеста Хемингуэя. Редакция газеты следит за событиями, связанными с поиском писателя, его жены и пилота. Подробности в вечернем выпуске газеты. Следите за нашими сообщениями.

«Информасьон», 2 февраля 1954 года.

Смерть и воскрешение Хемингуэя.